Ходить дискомфортно. Мне всё ещё кажется, что его член распирает меня изнутри и давит сразу на все стенки.

Поморщившись, спускаюсь по лестнице на первый этаж. Сворачиваю в столовую.

— Света, сок и круассаны вынеси в беседку, пожалуйста, — прошу одну из наших домработниц. — Остальное убирай. Ничего не хочу.

Выхожу на улицу. Под деревьями прямо на бордюре сидит Рома. Глаз не видно за зеркальными стёклами тёмных очков-авиаторов. В ладони зажат мобильный. Смотрит в экран, улыбается.

Из-под ворота футболки на шею ползёт чёрный узор татуировки.

— Доброе утро, Екатерина Евгеньевна, — спускает очки на переносицу и смотрит на меня своими серыми глазами. Его взгляд задерживается на моих запястьях. Тёмные густые брови сдвигаются к переносице.

Поднимается с бордюра, прячет телефон в карман. Отряхивает обеими ладонями светлые джинсы на заднице. В карманах что-то звякает.

— Доброе, Роман, — вспоминаю, что не ответила.

Разворачиваюсь. Медленно иду в сторону беседки. Она расположена на задней части двора. Увитая виноградом, а столбики на входе опутала вьющаяся роза. Уже через пару часов сидеть здесь будет невозможно. А пока жара ещё не набрала силу, можно немного подышать ароматами трав, растущих здесь же, неподалеку.

Света уже принесла мне завтрак и тактично удалилась. Зато моя новая тень деваться никуда не планирует. Рома прислонился к стене дома и снова делает вид, что смотрит в телефон, но я кожей чувствую, что спрятанный за стёклами очков взгляд направлен на меня.

Делаю глоток свежевыжатого сока.

— По территории дома за мной можно не ходить, — решаю уточнить.

— А вдруг вертолёт? — светит белыми зубами в ответ.

— Как-то я об этом не подумала, — не могу сдержать ответной улыбки.

— Вам и не надо. Это моя работа, — засовывает обе руки в карманы, оттопыривая джинсы спереди.

— Думать? — приподнимаю бровь.

— И это тоже, — спустив очки ниже, подмигивает он. — Екатерина Евгеньевна, мне бы дом осмотреть. Я периметр обошёл, а внутри ещё не был. Магомед Гасанович просил предложения по усилению систем безопасности. Да и мне проще работать, если я буду лучше знать вверенную мне территорию.

— У него же там целая бригада тех, кто следит за этим, и тех, кто следит за теми, кто следит. Вы будете ещё одним звеном?

— Я сам по себе, Екатерина Евгеньевна. У меня свои задачи.

— Их много? — отламываю кусочек нежнейшего, свежеиспечённого круассана со сливочным кремом и закладываю его в рот.

Взгляд Романа неотрывно следит за моими пальцами. Чувствую, как начинаю краснеть. Отодвигаю от себя тарелку, а он опять загадочно улыбается. В этот раз лишь дёрнув правым уголком губ.

— Мне хватит. Так покажите дом?

— Покажу, раз Магомед разрешил.

— Могу позвонить, получить подтверждение, если нужно, — говорит совершенно серьёзно. — Покурю, вы не против?

— Не надо звонить. Курите.

Из заднего кармана джинсов вытягивает пачку Мальборо. Открывает её большим пальцем, губами вытягивает сигарету и оттуда же достаёт простую пластмассовую зажигалку.

Мне хочется спросить у него ещё кое-что, но я побаиваюсь. Роман ведь явно играет на стороне Магомеда, если не считать дерзкого перехода на «ты» и прикосновения к моей руке в машине.

Ставлю на стол пустой стакан из-под сока. Случайно шаркаю по нему рукой, и манжет сползает вместе с бинтом, открывая полоску всё ещё воспалённой кожи.

Я не вижу, куда сейчас смотрит Рома. Он снова натянул очки, спрятав глаза. Нервным движением поправляю повязку.

— Может, стоит заехать к врачу? — серьёзно предлагает он.

Заметил всё-таки. Внимательный какой.