- Давай мы в тебе бабку паникующую вырубим?

- Я сейчас тебя вырублю. Пей, - мягко подтолкнула к его лицу кружку. – Градусник есть?

- Где-то внизу. На кухне поищи.

- Надеюсь, он ректальный?

- К чему такие надежды? Хочешь увидеть мой зад? Я и без повода могу его показать.

- Хочу тебе в этот зад градусник вставить по самый локоть. Может, хоть так на «скорую» согласишься.

- Ааа, прелюдия? Ну, неси – попробуем.

Кое-как смогла найти градусник. Детский, с зайчиком.

Вернулась в комнату и обнаружила там спящего Матвея, который снова свернулся калачиком и спрятал бороду под одеялом. Ириски видно не было.

Включила свет на второй прикроватной тумбе и села рядом с мужчиной, мягко потрясла его за плечо:

- Эй, проснись. Нужно измерить температуру.

- Не хочу, - невнятное из-под одеяла, и лохматая голова полностью исчезла под тканью.

- Я тебя сейчас за волосы вытяну, а градусник точно в одно место вставлю. Подмышку давай.

Сердитое гнусавое рычание из-под одеяла, будто я медведя за щеки тянула, и Матвей как ребенок поднял руку, ожидая, когда я вставлю градусник. Даже глаза не открыл, только брови недовольно хмурил.

Вложила градусник ему в подмышку и мягко коснулась локтя, чтобы он опустил руку. Снова накрыла Матвея одеялом и стала ждать, когда градусник подаст сигнал.

Примерно через минуту прерывистый писк из-под одеяла оповестил о том, что градусник можно забирать.

- Эта хрень сейчас взорвётся, что ли? – прохрипел Матвей, всё ещё не открывая глаза.

- Да. Отдай мне её скорее. Я разминирую.

- Знаешь, как холодно каждый раз сдвигать с плеча одеяло? Ты вообще не облегчаешь мою долю.

- Но ной. Градусник, - перебрала я пальцами перед его носом, и, наконец, получила то, что мне было нужно. – Тридцать семь и три, помиранец. Симулируешь, что ли?

- Это ты читать не умеешь. Там без запятой.

- Триста семьдесят три? Тогда тебе нужно обтирание, потому что жаропонижающих у тебя нет. Поверим тому, что видим или перемерим? Мне кажется, что у тебя гораздо выше температура – ты очень горячий.

- Да, я такой, - прогнусавил он самоуверенно с легкой улыбочкой на губах. – Можешь лампу погасить? Глазам больно.

- Да, сейчас, - выключила лампу, к которой он был повернут лицом. – Так нормально?

- Угу. Втыкай. Только нормально, - поднял Матвей руку, чтобы я вновь поставила ему градусник.

В этот раз от градусника с зайцем остались только уши, остальное – исчезло в волосатом ковре.

- Тридцать восемь и семь.

- Опять неправильно читаешь. Там без запятой.

- Теперь точно нужно обтирание или хотя бы мокрую повязку на лоб.

- Делай, что хочешь, только не мешай мне спать.

Спустилась вниз, ещё раз порылась в аптечке, но ничего не нашла. Только пакетики с солодкой. Было ещё обезболивающее, но оно оказалось просроченным.

Налила в небольшой таз прохладной воды, в ванной комнате на первом этаже нашла маленькое чистое полотенце и со всем этим набором вернулась в комнату, где спал Матвей.

Оставила таз на тумбочке закатала рукава мужской толстовки и мягко разбудила Матвей, убрав со лба его волосы. Даже волосы показались горячими.

- Эй. Перевернись на спину.

- М? Зачем? – пьяный взгляд с трудом сосредоточился на моём лице.

- Так надо. Либо обтирание, либо «скорая». Выбирай.

- Я так и на клизму могу согласиться, если альтернативой каждый раз будет «скорая».

- А почему ты против «скорой»? Квалифицированные медики явно лучше, чем я.

- Они уколы ставят. Не хочу.

- Трусишка, - хохотнула я. Слушая его гнусавый голос, даже злиться не получалось.

- Садись, - приподнял Матвей голову.

- Куда?

- Туда. Чтобы я башкой лёг тебе на колени.