– Это она? – спросил Гектор и, когда Хейзел не ответила, мягко потряс ее. – Это Кайла?

Хейзел перевела дух и прошептала:

– Да, это Кайла. Моя малышка. – Она содрогнулась. – Но зачем она послала мне этот ужасный снимок?

– Она его не посылала, – хрипло ответил Гектор. – Послали те, кто ее похитил. Они установили с нами контакт. Изображение должно устрашить вас, но они готовы к переговорам.

– Но это с мобильного Кайлы.

– Они отобрали у нее телефон или хотя бы сим-карту. – Он повернул Хейзел лицом к себе. – Слушайте меня. Это хорошо. Теперь мы точно знаем, что три дня назад Кайла была жива. Этим числом датирована газета, которую она держит. – Хейзел кивнула. – Теперь у нас есть прямая связь с похитителями. Мы вступим в переговоры. Возможно, нам даже удастся проследить по сети, откуда послано сообщение. – Он через стол передал лэптоп Дэвиду Имбиссу. – Ты у нас специалист, Дэйв. Скажи, что ты думаешь об этом фото. Можно установить, из какой страны его прислали?

– Конечно. – Дэйв разглядывал лэптоп. – Потребуется время, но при наличии судебного ордера компании, которой принадлежит сервер, придется сказать нам, из какой точки ее сети оно поступило. – Он вернул компьютер Гектору. – Хотя это будет напрасная трата времени.

– Почему, Дэйв?

– Фотография сделана три дня назад. Предположим, в Каире. Достаточно времени, чтобы переслать сим-карту сообщникам, скажем, в Рим. Оттуда отправляют сообщение и тем же путем возвращают сим-карту главарю.

– Вот дерьмо! – сказал Гектор.

– Еще какое дерьмо, – согласился Дэйв. – Если у нас наладится переписка с этими людьми, можете не сомневаться, что сообщения от них всякий раз будут поступать из разных стран. Сегодня Италия, на следующей неделе Венесуэла.

Гектор обдумал его слова и снова повернулся к Хейзел.

– Не знаете, сколько денег у Кайлы на счету в «Блэкберри»? Зверь не станет пополнять ее счет, если деньги на нем закончатся: слишком опасно. А нам не нужно, чтобы след оборвался из-за нескольких долларов.

– В Кейптауне я положила на счет Кайлы две тысячи долларов.

– Ну, с такой суммой можно говорить целый год, – высказал свое мнение Гектор. «Эта женщина не мелочится», – подумал он и про себя улыбнулся.

– Я не хотела, чтобы у нее был повод не звонить мне, – сказала, оправдываясь, Хейзел.

– Прекрасно! Надо убедиться, что они используют тот же номер. – Гектор сказал Хейзел: – Вы должны ответить им. Постарайтесь, чтобы они поняли, что мы к ним прислушиваемся. Сделайте это сейчас же, миссис Бэннок.

Она кивнула, набрала сообщение и повернула к нему экран, чтобы он мог прочесть.

– Нет! – резко сказал Гектор. – Никакого обращения. Они не джентльмены, и нет смысла так их называть. Оставьте только самую суть. Жду. И все.

Она кивнула, исправила текст и показала Гектору.

– Отправляйте! – сказала она.

Он взглянул на своих людей.

– Всем внимание. Отныне только «знать то, что необходимо».

Его поняли. Если кого-то захватят и будут пытать, он не сможет рассказать то, чего не знает. Все один за другим пошли из комнаты.

– Тарик. Утманн. Задержитесь, пожалуйста.

Арабы вернулись на свои места за столом. Хейзел больше не могла сдерживаться.

– Кросс! – выпалила она. – Неужели больше ничего нельзя сделать? Боже, как нам узнать, где ее держат?

– Именно это мы обсуждали весь предыдущий час, – напомнил Гектор. – Если у Зверя и есть слабость, то это любовь к болтовне. Он любит хвастать своими победами.

Хейзел покачала головой.

– Не понимаю.