Светило слишком ярко, я не могла спокойно открыть глаза и разглядеть помещение. Только силуэты кровати, комода в арабском стиле с множеством золотых орнаментов и парочку дверей.

Я подошла к одной из них, открыла, и передо мной появился высокий мужской силуэт. Статный. Сначала я подумала, что это Карим, настолько высоким был силуэт. А его властная, подавляющая энергетика моментально распространилась на небольшое пространство вокруг.

Но это не он. Силуэт светлее, чуть худее. Я присмотрелась четче и столкнулась с фиолетоао-голубыми глазами, больше похожими на линзы.

— Приветствую, Амина.

И голос похожий. Как у Карима и Хусейна. Аллах, где я? Что со мной происходит?

— Кто ты?

— Твой брат. Меня зовут Махмуд.

Голова все ещё казалась тяжелой, и я молила Аллаха избавить меня от недугов и развеять страх в моей душе.

— Что ты сделал со мной?

— Я? Ничего. Ты сама сюда пришла.

— Сама? Но как же…

— Боишься меня?

Боялась. Сильно. Страх подступил к самому горлу, и я нервно сглотнула. Наверняка этот Махмуд почувствовал мои эмоции, но я пыталась собраться с мыслями и не показывать волнение.

— Нет.

— Боишься. Ты видишь меня впервые, не можешь разглядеть. В голове наверняка много вопросов. Твой Аллах не даст ответы на них.

— Мой Аллах? Ты разве не мусульманин?

— Родители пытались вбить мне в голову эти религиозные штучки, но жизнь показала, что это все хрень.

— Почему?

— Жизнь несправедлива. Она отняла у меня родителей и сослала меня неизвестно куда. С тобой жизнь тоже поступила несправедливо, сестренка.

Я напряглась и ждала продолжения. Ждала, что он расскажет что-то о маме, но не станет затрагивать мою жизнь. Я с трудом вспоминала рассказанную Джахидом драму моей мамы и отца Карима, но в голове появлялись лишь крошечные детали, не способные собраться в одну картину.

— Где наша мама?

— Она погибла. Ее больше нет.

— Как ты выжил? Вы были в одном самолете.

Внутри я разрывалась от любопытства. Что? Как произошло? Вопросов так много, а ответы на них знал только Аллах. Не я, и даже не этот блондин.

— Я оказался в другом. Мама перестраховалась и тем самым спасла мне жизнь. По прилету меня отдали в детский дом.

— Ты не давал о себе знать.

— Никто меня не искал. Ты все еще боишься, Амина?

Боюсь. Страшно. Я будто находилась не на земле, а вот-вот предстану перед Аллахом. Словно начался мой судный день. Но я старалась не думать об этом.

— Чего я боюсь?

— Свою семью, свое будущее. Меня. Ты боишься меня.

— Я не знаю тебя.

— Зря. Тебе нужно бояться других людей. Твой Аллах никогда не простит твоего мужа за харам.

— Ты ничего не знаешь ни о нем, ни о совершенном хараме! Ты ничего не знаешь о нас! — тыкнула я яростно, глядя в знакомые светлые глаза, похожие на линзы.

Почему я защищала Карима. Почему не злилась на него за то, что превратил мою жизнь в ад и отправил меня туда раньше времени?

— А он знает? Знает, что сделал с нашей семьей? Со мной и с твоей мамой?

— Причем тут Карим? Мы были детьми, не знали о делах взрослых.

— Тогда тебе нужно быть осторожной, Амина. Берегись королевскую семью. Проснись.

— Что?

Силуэт передо мной рассеивался. Он отходил все дальше и дальше и превращался в дымку, а свет передо мной постепенно гас.

— Ты должна проснуться…

— Зачем?

— Чтобы обрести счастье…

Темнота снова накрыла меня, забрав в свои объятья, а неразбериха в голове никуда не делась.

16. Глава 16

— Амина! Амина, ты слышишь меня? Аллах! Вызовите скорую помощь!

Аллах, зачем так громко?

Резкий женский голос прорезался в мой разум, пока мое тело кто-то поднял над землей и куда-то нес. На мгновение мне стало страшно. По-настоящему страшно. Потому что у меня не хватило сил к сопротивлению. Я не могла ни пошевелиться, ни возразить, даже открыть глаза не выходило — настолько тяжелыми казались веки. Неужели Аллах намеренно сократил мою жизнь, и я больше не увижу свою Иман, своего брата. Не посмотрю больше в волшебные золотисто-карие глаза Карима? Не узнаю правду о маме?