Убираю телефон от уха, чтобы удостовериться.

Экран ярко вспыхивает.

Ряд знакомых цифр и подпись «мама».

Ошибки быть не может. Это мамин номер. Вот только где она и мой сын?

- Кто вы? Где мой сын? – нервы на пределе. Срываюсь на крик.

- Тише, девочка, - по нервам режет раздражающий голос. – Не шуми. Твой сын у нас. И мать тоже.

- Что вам нужно? – первая наивная мысль, что это из больницы или из полиции меркнет.

Фраза «твой сын у нас» звучит слишком красноречиво.

- Умничка, - слышу клокочущий смех на том конце. – Все поняла!

- Что вам от меня нужно? У меня нет денег!

Быстро перебираю в мыслях свои скудные накопления, вряд ли они могут кого-то соблазнить на двойное похищение. Двушка в хрущевке тоже стоит практически копейки.

- Деньги – ерунда! – голос давит на меня. – А вот ты можешь нам помочь.

- Чем? – голос слабеет и отказывается слушаться.

- Тебе надо прокатиться.

- Куда? – в голове уже прикидываю, какое такси лучше вызвать…

- В Москву!

- Куда?!! – падаю на мягкий пуфик в прихожей и поджимаю под себя ноги.

Слезы, что собрались на глазах, срываются и горячими струйками сбегают по щекам.

- Не строй из себя дуру! – голос из трубки перестает потешаться, грубеет. – Собирай манатки и пиздуй в Москву!

- Зачем? – выдавливаю из себя.

- Работать! – и снова мерзкий грубый смех в ответ. – Твоя задача устроиться в строительную фирму некоего Ареса Саакяна. Знаешь такого?

Дьявол! Похитители точно знают ответ.

- Да, - выдыхаю обреченно.

Арес – муж Даши, одной из моих лучших подруг.

- Прекрасно. Я думаю, проблем у тебя не возникнет.

- Я не уверена, что смогу…

- Сможешь! – резкий выкрик не оставляет мне шанса. – Если хочешь увидеть мать и сына живыми – сможешь!

- А если Саакян откажется брать меня на работу? Я простой экономист.

- Сделай так, чтобы не отказал! Уговори подружайку, охмури его, в конце концов.

И снова мерзкий, режущий без ножа по нервам, смех.

- На сборы даю тебе два дня. До конца недели ты должна работать на Саакяна.

Бросаю взгляд на календарь. Сегодня – понедельник, к пятнице я должна работать на Ареса.

- Думаю, тебе не надо говорить о том, чтобы ты обращалась в полицию?

Гулко сглатываю.

- Пойдешь в полицию, и твои мать с сыном умрут! Проговоришься Саакянам, и они умрут! Не устроишься на работу – они умрут! Не будешь следовать инструкциям – они умрут!

Каждая фраза огромным гвоздем забивается в крышку моего гроба! Выхода у меня нет. Опять нет выхода!

- Дайте мне поговорить с мамой! – практически кричу в трубку.

- Доберешься до места – поговоришь. Может быть! – и снова мерзкий скрипучий смех. – И Настя!

Прилипаю к трубке, ловя каждое слово похитителя.

- Будь послушной девочкой, или они умрут!

Короткие гудки сброшенного вызова разрывают мне сердце.

Зажимаю рот ладошкой. Слезы нескончаемым потоком льются по щекам.

Мама! Адам! Сынок!

Легкие сумерки превращаются в густую вязкую темноту, а я все также сижу на пуфике в прихожей, вслушиваясь в звенящую тишину.

Вздрагиваю, стоит раздаться шагам на лестничной клетке.

Звон ключей и быстрые щелчки замка.

Поднимаю полные слез глаза к двери.

Адам! Сыночек! Мама!

Вскакиваю, рывком дергаю дверь на себя и практически впечатываюсь во впалую грудь отчима.

- Эдик, твою мать! – со всей силы бью кулачками ему в грудь. – Что ты опять натворил?

Мужчина отшатывается, икает и захлопывает дверь ногой.

-Настя? Ты чего?

- Ты! Это все ты! И твои дружки! – реву я. – Верни их!

- Кого? – он перехватывает мои руки и пытается отвести от себя очередной удар.

- Маму и Адама, - истерика накрывает меня. Сквозь нескончаемый поток слез я едва могу разобрать сухой сгорбленный силуэт мужчины.