— Доволен. А ты поздороваться, случаем, не хочешь? Будь поприветливее. Это Арина.

— Можно просто Рина. Не люблю полное имя, — дружелюбно машу ей рукой, но зарабатываю лишь хмурый взгляд, в котором ясно читается: "вы мне мешаете, вот пристали".

— Привет, — бурчат всё же в отвеь и, добившись желаемого, выпрыгивают на улицу вслед за подружкой.

— Ну вот, собственно, — разводит руками Арсений. — Моя сестра. Маленькое стихийное бедствие с характером. Только отца и боится.

— Не стрёмно одних-то их отпускать? На улице уже темнеет.

— Да они до соседнего дома, к Ленке. Так и носятся целыми днями: туда — сюда. Давай помогу, — у меня забирают верхнюю одежду, вешая на плечики и убирая в высокий шкаф, занимающий всю заднюю часть прихожей. Прихожая, судя по количеству сплошных окон, явно планировалась задумкой для крытой летней террасы, но после переквалифицировалась в полноценное жилищное пространство с туалетной комнатой и отдельной прачечной. — Тапочки дать?

— Не надо.

— Проходи тогда. Через кухню. Дверь справа.

Иду куда велено. Арсений прав по поводу "скромнее". Дом у них на порядок меньше Риткиного, но всё равно уютный. С простеньким, симпатичным евроремонтом, без излишеств. Кухня с большим столом и креслами-стульями, видимо, заменяет гостиную, потому что её как таковой и нет. Только деревянная лестница на второй этаж и две двери.

Та что справа — комната парня. Как заходишь, сразу понятно. Всё тёмно-синее, минималистичное, с положенным мальчикам лёгким хаосом. Идеальный порядок только на стеллажах, занятых "от" и "до" книгами.

— Миленько, — улыбаюсь я, разглядывая коллаж из рисунков на стене, приютившихся над не застеленной кроватью.

— Убраться не успел, — Арсений сгребает в охапку ворох шмоток на стуле, скидывает всё на кровать и прикрывает сверху одеялом. Типа убрал. — Хотя, если честно, я думал, ты не приедешь. Не ближний свет всё-таки.

— Я у Риты была. В элитном райончике. Так что всё равно по пути.

— Сильный диссонанс, да?

Ему что... неловко?

— Эй, я живу в двушке, которая по метражу размером с одну вашу прихожую. Так что это для меня дворец. Дом замечательный. Я серьёзно.

— Эм... ладно, — а теперь так мило смущается, почёсывая плечо, но быстро оживает, переключаясь и доставая спрятанный сбоку от письменного стола баннер. — Я вчера перед сном немного посидел...

— Немного? — офигеваю, когда он раскатывает рулон на паркете. — Да ты уже половину успел сделать.

— Да какой там. Только левую часть. И то, не до конца.

— Смотрится шикарно, — и это я скромничаю, потому что нужные слова тяжело подбираются. Выполненная в цвете девушка словно вот-вот оживёт и выпрыгнет к нам, а цветы в её букете настолько детализированные, что можно заметить пыльцу на светло-розовых пионах. — Безумно круто. Я теперь боюсь своими кривыми ручонками всё испортить.

— Не испортишь. Делай основу. Тени сам дорисую.

Согласно киваю, но чутка переживаю. Правда страшно запороть такую красоту. И всё же берусь за дело. Осторожно, на всякий случай переспрашивая, но получается вроде не так плохо. Мелкие детали типа лица парня решаю не трогать и оставить профессионалу, а вот разукрашивать его одежду так, чтоб не вылезать за границы умений хватает. На раскрасках в детстве руку набила.

Для удобства, потому что спина и шея быстро затекают, плюхаюсь животом на пол. Арсений делает тоже самое. В таком положении и проводим следующие пару часов. Время летит быстро, а процесс затягивает. Особенно под негромкую музыку, играющую на телефоне.

Кира с Леной дважды за это время успевают вернуться, устроить грохот в соседней комнате, поорать, повопить, поиграть в догонялки, похозяйничать на кухне в поисках печенья и снова убежать на улицу. К нам тоже заглядывают, но получив отказ на просьбу одолжить разбросанные вокруг нас маркеры в очередной раз обиженно уходят, обозвав нас жмотами.