И как выкручиваться? Караулить у кабинета изо младшеклашек и приманивать их с заговорщицким видом типа: "ч-ч-ч-ч, эй, девочка, шоколадку хочешь? Пойдём чё покажу". Боюсь мои мотивы неправильно интерпретируют.

В любом случае реально надо искать того, кто сможет спасти положение. И как можно скорее. И, судя по всему, просить у завучихи новый баннер. Вряд ли она обрадуется, но это ерунда. Главное найти того, кто...

Стоп.

Над макушкой только что лапочка озарения не загорается. Да у меня же есть талантливый художник на примете! Идеальный вариант. Задействовать его — это как сорвать джекпот. Одна проблема — уговорить будет непросто. Придётся задействовать всё своё умение "заговаривать зубы".

7. Глава 6. Леди Божья коровка

— Пожа-а-алуйста. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — хвостиком семеню за Арсением с самой столовой.

Он на третий этаж — я за ним. Он сворачивает за угол — я туда же. Пытается спрятаться в туалете — поджидаю у выхода и скулю через дверь, приводя самые железобетонные аргументы в мире из разряда: "очень надо. Баранкин, ну будь человеком".

Отказы меня сильно не смущают, как и косые взгляды выходящих из мужского сортира пацанов. Я и так давно заработала по школе репутацию мальца двинутой. Вообще не парит. Важен результат.

— Ты издеваешься? — раздражённо оборачивается ко мне Шевченко, когда я следую за ним и в кабинет русского. — Сколько ещё будешь на мозги капать?

— Ну... У меня и завтра в целом на переменах время свободно, — как бы между прочим замечаю, от чего тот с тихим воем садится в третьем ряду, забиваясь в дальний уголок у стенки. Я же нависаю над ним, снова пуская в ход с умоляющие глазки котика из Шрека. Беспроигрышная фишка на все сезоны года. — Пожалуйста! Выручи. Лучше тебя никто не справится. Помоги родине. Помоги школе. Помоги мне-е-е. Ну пожа-а-луйста-а-а...

— Нечестно! — наиграно обиженно дуется Чернышевский, наблюдающий за всем с козырных мест у окна. Наиграно, потому что его выдаёт едва сдерживаемый смех. — Я тоже так хочу! Почему меня никто не упрашивает?

— Ты умеешь рисовать? — переключаюсь на него, озарённая надеждой.

— Не особо.

Надежда гаснет толком, не успев разгореться.

— Вот поэтому и не упрашиваю, — забиваю на Вадика и переключаюсь обратно на Арсения. — Пожалуйста! Век должна буду. Хотя бы просто в ч/б сделай. Разукрасить попробую сама. Мне правда больше некого просить. Ты единственный знакомый, кто может меня спасти.

Звенит звонок, но уходить не тороплюсь. Дожимаю жертву, используя всё давление на чужую совесть, какое могу.

Шевченко обречённо вздыхает.

— Ты не отстанешь, да?

Отрицательно мотаю головой с таким рвением, что в ушах звенит. Нет. Конечно, отстану. Если услышу категоричный отказ. Но пока-то я его не слышу.

Зато слышу другое.

— Ладно.

Серьёзно? Прикольно. Даже на колени не пришлось вставать. Я как бы и не собиралась, гордость тоже какая-никакая имеется, однако на уговоры ушло всего-то пять уроков. И это с вычетом перерыва на какаошко. Пфф. Ерунда вообще.

— Ладно, в смысле поможешь? — уточняю я.

— Да, да, да. Только умоляю, сгинь.

— Всё. Исчезла, — радостная вылетаю из класса, но выныриваю из-за проёма обратно. — Чисто уточнить: а когда поможешь? — Арсюша красноречиво взмахивает учебником, показывая как я его достала. — Поняла. Вопросов больше не имею. Тогда сегодня и приступим. Жду в актовом зале после занятий. Я проверила расписание: у тебя семь уроков, — сваливаю от греха подальше, пока в затылок ничего не прилетело.

Девочек бить нельзя, но мало ли.

***

— Думаешь, придёт? — Рита как всегда: сидит на подоконнике, беззаботно болтает ножками и точит сухарики.