— Да мы все уже поняли. Предлагаю выезжать, — опустил голову Альфред, услышав, что ему предстоит начинать.

— Пора наконец-то покончить с этими семью главами и их властью, чтобы все люди зажили нормально, — кивнул Олли. — Создатель вам поможет!

— Он забыл о нас сто семьдесят лет назад, когда бросил подыхать в этой дыре, — прокомментировал еще один сопротивленец, Виктор — бородатый широкоплечий мужчина с бритой татуированной головой.

— Скоро мы раскроем тайны корпорации. Осталось немного. Неприкосновенные наверняка знают правду. — В глазах нашего инструктора сверкнул фанатичный блеск. — Все едут по отдельности. И не забывайте главное — вы друг друга не знаете.

Алекс

Пробуждение вышло слишком уж мутным, и я не сразу осознал, что возвращаюсь в реальность. Словно в ватном облаке, появлялись чьи-то лица, кажущиеся совершенно незнакомыми.

Сон это или явь — я еще не понимал; белый свет лаборатории резал глаза, взгляд пока не фокусировался на деталях. Передо мной мелькали кадры из дня, когда меня вводили в состояние гибернации. Казалось, с того момента не прошло и минуты, вот я отключился — и снова здесь. Может, все это просто развод, а на самом деле ничего не случилось?

Постепенно картина прояснилась, и я не увидел особой разницы в обстановке. Умная медицинская консоль совершала некие манипуляции с моим телом, ногам и рукам возвращалась чувствительность. Я слышал приглушенный стук собственного сердца, и он означал, что я точно жив.

Грудь сдавило железными тисками, я не мог понять, что именно не так. А потом дошло, что нужно сделать. Я с силой потянул в себя воздух, и легкие раскрылись, впуская живительный поток. Одновременно с этим на лицо опустилась кислородная маска.

— Ты еще слишком слаб, Алекс. Нужно полежать хотя бы час, чтобы прийти в себя, — раздался неподалеку знакомый голос.

В пространстве мелькнула эмоция волнения, вокруг меня так и витало некоторое напряжение. Я чувствовал его так же хорошо, как температуру или запахи.

Я хотел спросить, как все прошло у отца, но не получилось. Аппарат насыщал кровь кислородом, в то время как консоль брала анализы и впрыскивала в вены поддерживающие мультивещества. Потому я затих, перестал противиться. Уже и так догадался, кто находится рядом, хоть пока и не увидел его лицо.

Дэймон Фортем, Смотритель.

Его присутствие успокоило. Да и вообще, повода для волнения нет.

Просто со мной подобное происходило впервые, потому я слегка нервничал. Другие неприкосновенные проходили процедуру много раз.

К слову, этот час я едва выдержал. Уже минут через тридцать я чувствовал себя превосходно, силы вернулись, как и ясность мыслей. Но ученые, что наблюдали за моим состоянием, уговорили еще немного полежать.

Когда вставал, голова действительно слегка закружилась, пришлось схватиться за поручень, но вскоре недомогание прошло окончательно.

— Важный звонок по линии правления, — сообщил лаборант, как только я вышел из раздевалки, облаченный в новенький черный с серебряными вставками костюм.

Дисциплинированные сотрудники не вмешивались в дела неприкосновенных, потому быстро один за другим покинули комнату с капсулой.

Оставшись в одиночестве, я поправил на себе одежду, застегнул на запястье браслет и уселся в кресло. Передо мной сразу активировался экран. Я ожидал увидеть Кристиана и сильно удивился, когда на голограмме возникло немного бледное женское лицо в обрамлении темных волос — лицо Элианы Дейнтри.

Обычно действующий глава правления первый приветствовал нового после пробуждения. Очередь Кристиана наступала как раз после Элианы. Такова традиция. Выходит, с моим отцом она уже пообщалась, раз звонит мне?