– Постой ты минуту, – предложила она. – Давай сразу проверим.

И понесла котенка в свои владения, то есть – на кухню. Марьяна послушно шла следом и все больше хмурилась. Простой это котенок, или фамильяр, это даже не так важно. Только когда ведьма его в дом тащила, она совсем забыла о домовом. И как дух это чудо примет? Если плохо… Можно о покое забыть. Да и Лесовкины гостинцы хоть сразу на помойку тащи. Домовой жизни не даст, хулиганить будет, продукт портить, вещи прятать.

Нина Семеновна, пока дочь осознавала масштаб возможной будущей трагедии, спокойно пустила котенка на пол, отступила на шаг, давая зверьку осмотреться. Как только животное получило свободу, тут же ринулось прочь, ближе к окну, где в уголке у рабочего стола стояла обязательная миска с молоком. Мама домового нещадно баловала. Любимое лакомство для духа всегда было в свободном доступе. На ночь рядом с молоком устанавливалось тонкое белое блюдечко с чем-нибудь особым. То малюсенькое пирожное, то конфетка, а то и кусочек жареного мяса или пирожок.

Котенок приблизился к миске, понюхал молоко и застыл. За батареей в кухне начало что-то жутко шуршать, будто возилась целая стая нелюбимых Марьяной крыс. Зверек присел, все так же обернувшись хвостиком, склонил голову, будто внимательно что-то слушал. Обе женщины замерли в ожидании. Котенок еще раз посмотрел на миску, потом на батарею, вдруг попятился, осмотрел кухню и лениво перешел на другое место, ближе к мойке. Снова сел, уставился на своих хозяек выразительно выжидательно.

– Фамильяр! – победно заявила Нина Семеновна.

– И пусть, – буркнула Марьяна. – Главное, продукты будут целы… А, да!

Она чуть не забыла, куда собиралась.

– Придется его кормить, – улыбнулась ведьма матери, и наконец-то отправилась из квартиры, искать Лесовку.

Нюта стояла во дворе, рядом с той самой «Газелью». Грузчики куда-то делись. Но Марьяне они и не были нужны.

– Привет! – радостно приветствовала ведьму лесовичка и помахала рукой, между пальцев которой была зажата сигарета.

– И тебе, – кивнула Марьяна и чуть удивилась. – А ничего, что куришь? Ну…

Она знала, что духи связаны с деревьями. Вот древесина и огонь в сигарете, вроде бы, должны плохо сочетаться. Наверное…

– Нормально! – развеселилась Нюта и поправила упавшую на глаза крашеную зеленую прядь. – Знаешь, как они все мне завидуют? В лесу-то им курить нельзя.

– Это вообще вредно, – напомнила ведьма избитую истину. – Зубы мне не заговаривай! Почему опять деньги не взяла?

– Заговоры, это по твоей части! – парировала лесовичка. – И чего это не взяла? На бензин. По талону. Правда, маме твоей показывала.

– Рублей пятьсот максимум? – не сдавалась Марьяна. – А сколько всего привезла? Да там же… На тысячи! И куда столько?

– Солить! – хохотнула Нюта.

– Грибы, да, – совершенно серьезно согласилась ведьма. – Но послушай, реально, даже их много. Куда столько девать? Все это…

– Много, так продай, – пожала девица плечами.

– Нельзя, – напомнила Марьяна сухо. – И неприлично это вообще. Подарки же.

– Тебе нельзя, так я могу, – продолжала Нюта все так же серьезно. – Слушай! Правда же! Готовит твоя мама. Сама знаешь, что она может. Так давай продавать! Знаешь же, я теперь в деревне живу. В лесу. А глухарь мой, фермер.

– Почему глухарь? – не поняла ведьма.

Лесовка с год, как вышла замуж, за вполне себе нормального парня. С чего это он оглохнуть успел?

– Так он же не из наших, – беспечно рассмеялась Нюта. – Просто человек. И не в теме. Вот и зову глухарем. Так вот он фермер. И у него бизнес. Он продукты возит куда-то там, сдает на реализацию. Давай и вы с мамой ему лишек отдавайте. А я деньги привезу, как продадут.