— Кто именно, милок? — На бабулю, в отличие от меня, тон гостя не произвёл ни малейшего впечатления. Не старушка, а кремень!

— Леди Шайри, — обшаривая цепким взглядом комнату, ответил мужчина довольно привлекательной наружности, но, судя по брезгливому взгляду, с очень непривлекательным характером. Хотя, может, драконы все такие? Я же не знаю, каково это — видеть каждый день в отражении звериную морду. Тут не только злиться начнёшь, но и кусаться.

— Мне-то почём знать? — равнодушно пожала плечами старуха и, обернувшись ко мне, поинтересовалась, будто разыгрывая некое представление. — Ты, случаем, не леди Шайри, деточка?

— Нет, — пискнула я сорвавшимся голосом.

Зря старалась, могла и не отвечать, ведь мужик на меня даже не взглянул, словно я была пустым местом. Ну и пожалуйста, больно надо!

— Кар-р, — подал голос мой сопровождающий, накалив обстановку до предела, поскольку обернувшись на ворона, до этого находившегося вне зоны видимости, дракон чуть не лопнул от злости, явно узнав его.

— Последний раз спрашиваю, где моя сестра? — взревел мужчина, испугав ребёнка, тут же зашедшегося в крике. — Считаю до трёх, если не скажешь — от дома останется лишь горстка пепла.

И тут меня озарила догадка! А не тот ли это родственничек, которого я с такой надеждой ждала? Похоже, именно он.

Мда-а, дождалась на свою голову.

— Её здесь нет, — промолвила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул от волнения, — зато есть ваш племянник, которого вы сильно напугали своими воплями.

Тяжёлый взгляд мужчины тут же обратился ко мне. Ха, а я ещё переживала, что он меня словно не замечает, да лучше б и дальше была для него пустым местом. Вот честное слово!

— Что ты сказала? — прошипел он, раздувая ноздри и яростно сверкая зелёными глазами.

— Говорю, племянника своего напугали, — качая на руках зашедшегося в крике малыша, зло выплюнула я, раздражаясь всё сильнее, — и если вы хотя бы на минутку прекратите так орать и позволите его успокоить, я расскажу всё, что знаю.

В мгновение ока мужчина оказался рядом, давя своей внутренней силой, и, ухватив цепкими пальцами за подбородок, заставил поднять голову, заглянув в глаза, явно пытаясь отыскать в них признаки лжи.

— Я говорю правду, — ответила, опережая вопрос, с трудом удерживаясь от желания запустить в него боевой магией за такую бесцеремонность. — Позвольте успокоить малыша, и я вам это докажу.

Отпустив мой подбородок, дракон усмехнулся и, брезгливо откинув край пелёнки, коснулся малыша, тут же застыв от изумления.

— Не может этого быть, — выдохнул он, изменившись в лице, став каким-то… потерянным, что ли, — Шайри не могла…

— Как давно вы не видели свою сестру, голубчик? — деловым тоном, как обычно спрашивает целитель у пациента, уточнила бабка Серафима.

— Девять месяцев, — чуть помедлив, видимо, прикидывая что-то в уме, ответил он.

— За девять месяцев, милок, очень даже могла, — усмехнулась старуха, — это я тебе говорю как женщина.

Отступив к двери и застыв в проходе каменным изваянием, дракон не спускал взгляда с младенца, в то время как я пыталась его успокоить, баюкая на руках и нашёптывая всякие нежности, правда, пользуясь случаем, иногда поминая недобрым словом некоторых сомнительных личностей, которые своим поведением приносят столько неудобства честному народу.

— Как тебя зовут? — спросил мужчина после того, как младенец наконец-то задремал.

— Ламира, — ответила по привычке раньше, чем сообразила, что в моём положении делать бы этого не стоило. — А вас?

Вот оно мне это нужно? Нет! Треклятая вежливость. Но с другой стороны, надо же было как-то начать разговор.