— Доброе утро, адептка Фрей! Пора вставать, господин магистр скоро придет, чтобы вас проведать, — почти пропела молодая веселая лекарка и выдернула меня из сна о недавнем прошлом.

Я тут же распахнула глаза и, несмотря на режущие по ним лучи утреннего солнца, изо всех сил держала их открытыми и впитывала окружающую действительность: белый потолок, светлые стены, бежевые с золотистыми галочками шторы на окне, цветок в кадке, который вот-вот должен зацвести, небольшая тумбочка у кровати. Пошевелила руками, ногами и счастливо улыбнулась — прошлое осталось в прошлом. Воспоминания словно выцвели. Только вот в таких снах они и обретают для меня яркость. Но, надеюсь, со временем и это пройдет. Теперь я совершенно другой человек.

Не сказать, что мое настоящее было таким уж радужным — совсем не радужным, но я обязательно во всем разберусь. А в своем мире…

Я отогнала неуместные сейчас мысли и отдернула одеяло. Девушка, весело щебеча, помогла мне подняться с постели, поправила сбившуюся длинную ночную сорочку и проводила в ванную комнату, где проследила, чтобы я умылась и привела себя в порядок — я была еще слишком слаба, и сама могла не справиться.

— Ну вот, — она усадила меня в кровать. — Сейчас принесу завтрак, — и, хлестнув по спине длинной рыжей косой, скрылась за дверью.

Я же прикрыла глаза, приходя в себя. Такое простое действие, как поход в уборную, совершенно выпил мои силы. Но самое непонятное и пугающее — я не знала, не понимала, почему это со мной произошло. Хотя правильнее будет сказать не со мной, а с предыдущей владелицей этого тела.

Внезапно за дверью послышалось какое-то копошение и приглушенное:

— Ну, пожалуйста, эрита[1] Филис! Она же моя сестра! Я только одним глазочком посмотрю, как она!

И в мою палату ворвалась — иначе и не скажешь — удивительно красивая девушка: светлые блестящие волосы завивались красивыми локонами, молочно-белая кожа сияла, большие голубые глаза завораживали, а пухлые алые губы добавляли мягкости правильным чертам лица. Девушка дышала жизнью, казалось, от нее волнами исходила энергия.

Внезапно я поняла, что знаю ее. Это же моя сводная сестра Лайза! Вернее, не моя, а этого тела, если так можно выразиться.

Девушка плавно, но стремительно подплыла к моей кровати, и ее брови изогнулись домиком:

— Как же так Линни?! Ты же могла умереть! — всплеснула она руками и перевела взгляд на стоявшую в дверях лекарку. Та улыбнулась и скрылась за дверью, а Лайза продолжила щебетать: — Как ты могла быть такой беспечной и не смотреть, куда ступаешь?!

— Так получилось… — растерянно ответила я.

Но меня и не думали слушать:

— …Я так просила магистра Стрэджа увеличить тебе нагрузку, чтобы ты поскорее прошла вторую инициацию, а ты все испортила! Теперь нескоро сможешь подняться на ступеньку выше! Ты же чуть не убилась и долго еще не восстановишься! А мне, между прочим, совсем скоро понадобится твоя помощь! Кто доведет мой образ до идеала перед осенним балом? Кто поможет донести шлейф? А то, что мне пришлось всю неделю самой таскать учебники из библиотеки, тебя тоже не интересует?! — Лайза продолжала трещать, вываливая на меня поток претензий, а я начала понимать, что мы не подружимся и родственными чувствами к ней проникнуться вряд ли получится.

— Ну как вы тут? — вошла с подносом эрита Филис и улыбнулась, глядя на умильно сложенные домиком брови Лайзы.

Пожалуй, если бы не слова, которые говорились с этим милым растерянно-обиженным выражением лица, я бы тоже улыбнулась — так трогательно сейчас смотрелась девушка. Только я, в отличие от лекарки, их слышала и начала понимать, что бедняжке Тейлин и в семье, и здесь, в Кариндарской академии магии, жилось несладко. Жаль, что воспоминания прежней носительницы всплывают очень выборочно и смазано и нельзя понять, почему она позволяла так с собой обращаться.