Мир стал ярким. Слишком ярким, таким, что, аж, в глазах зарябило. Все оттенки желтого, с оранжевыми искрами. Все это висело над поверхностью плато неким маревом. А в нем будто огни над болотом парили странные фиолетовые сгустки, какие-то бордовые тени, еще выше, почти под небом светились неожиданно приятно зеленые огни. Кругом же была темнота…

Дознаватель нахмурился, плохое предчувствие усилилось, перерастая в реальную тревогу. К тому же на плато, похоже, не было ни одной живой души. Дюк развернулся, собираясь вернуться к отряду, и чуть не вскрикнул, буквально нос к носу, столкнувшись с магом.

– Ты меня убить хочешь? – буркнул он. – От страху чуть сердце не выскочило. Что тут забыла?

– Не только ты смотреть умеешь, – напомнила Мэйли серьезно.

Дюк подавил тяжелый вздох. Все явно хуже, чем он надеялся.

– Что не так? – прямо спросил он.

– Все и сразу, – угрюмо поделилась девушка. – Потому что это точно, как в том поместье. Смотреть глазам больно, но при этом толком ничего и не видишь.

Дюк кивнул. Пусть маг не слишком умеет объясняться, но сейчас она точно описала ситуацию. Все плато залито магией, всякой разной. Слишком много следов, сил, непонятно чего еще. И во всем этом месиве можно нарваться на неприятности и не заметить их, пока не станет поздно.

– Его тут нет, – озвучила Мэл и вторую причину для тревоги. Дюк только кивнул. Он тоже живых не почувствовал.

– Идем, – распорядился он и сам отправился к отряду. Надо было что-то решать.

Как мог дознаватель объяснил ситуацию Стражам. Алика тут же нахмурилась, положила руку на эфес шпаги, Тран только удобнее перехватил древко секиры, Жако на всякий случай достал из ножен саблю.

Дюк мог сказать своим людям, что оружие им там мало поможет. Но решил не сбивать боевой настрой.

– Понятно, – вместо этого выдал он с привычной своей легкой иронией. – В кои-то веки раз никого не тянет обратно в тепло и уют.

– Там еще трупы не увезли, – напомнил ему Тран. – И времени мало. Могла Мэйли и ошибиться. Не стал Мюррей тут никаких обрядов проводить. Мало ли, что там у него в голове, такого странного и не разберешь. Но они тут уже прошли.

– А Лори все еще у него, – за друга закончил Жако. – Что надобно все равно попытаться исправить. И если там чисто, так пробежим через плато, да быстрее вниз. Глядишь, еще и больше шансов нагнать.

Дознаватель мог поклясться сейчас перед ликом любого из богов Караса, что вся компания нагло врет. Все уже поняли, что надо ждать неприятностей. Только командовать отход он тоже не мог. Шанс-то спасти ребенка на самом деле есть.

– Я пойду первым, – стал раздавать указания Дюк. – Алика, держись рядом. Потом Мэл и ты, Жако. При ней! Тран, ты пойдешь замыкающим.

Воин с сомнением посмотрел на командира, а потом многозначительно на свою любимую секиру.

– Не переживай, – усмехнулся дознаватель. – Мы все ловкие, расступиться успеем.

Страж только пожал плечами.

Они поднялись на плато, прошли между колоннами-соснами, шагали по шероховатому серому камню. В чем-то тут было легче, чем в лесу, льда на скальной породе нет, потому не боишься поскользнуться и грохнуться в самый неподходящий момент. Только пока кругом было тихо. Детект Дюка все так же сиял разными красками. Реальным мир оставался серым и безлюдным. Шагах в десяти впереди стоял первый менгир, о каких говорил Жако. Просто высокий камень, весь неровный, издали немного похожий на сутулого старика. От камня исходило еле заметное желто-розовое сияние. А над ним висел тот самый странный зеленый огонь.

Дюк, как и когда-то в том самом проклятом имении Вэлмаров, чувствовал себя полу ослепшим от ярких красок и головной боли. Он буквально заставлял себя передвигать ноги, вертеть головой, всматриваться, но понимал, что надолго его не хватит. Идущая рядом Алика, похоже, почувствовавшая состояние дознавателя, вцепилась в рукав его куртки, готовая направлять мужа, когда станет совсем плохо.