Януш рассказывал это с таким серьезным видом, что все сложнее и сложнее становилось сомневаться в его словах несмотря на то, что каждая фраза звучала все более фантастично. Это следовало хорошенько переварить.

Слава ненадолго задумалась, пытаясь представить себе новую картину мира, в котором персонажи сказок и мифов соседствуют с обычными людьми, которые даже не подозревают об их существовании, как вдруг ее посетила невероятная догадка.

– А как с этим всем связан мой дедушка? Неужели, он тоже…

– Нет, он был простым человеком, – тут же успокоил ее Януш. – Но это и правда интересный вопрос. Он был в курсе, скажем так, тайной стороны Смоленска еще до моего рождения, но никогда не говорил о том, как узнал о нашем мире. Я слышал только, что Виктора Ивановича привел кто-то из наших. Хотя обычно мы не раскрываем своей истинной природы простым людям. Это вроде как один из наших главных законов.

– Любопытно. Получается, ты только что нарушил закон?

Парень угрюмо хмыкнул.

– Кто-то именно так и скажет. Еще один повод для ненависти, но меня здесь и так недолюбливают, так что плевать. Хотя на самом деле закон нарушил тот, кто прислал змору. А если выяснится, что этот кто-то еще и повинен в смерти человека, начнется настоящий скандал. Наши это так не оставят, поверь.

– Хм-м. Ну, теперь хотя бы понятно, почему ты обращался за помощью к ветеринару.

– Очень смешно.

Слава провела ладонями по лицу. В сон больше не клонило, но голова по-прежнему раскалывалась от недосыпа, к которому она не привыкла в своем свободном графике, от новой информации и от навязчивого ощущения нереальности происходящего.

Как? Как поверить во что-то подобное, если за свои двадцать три года она не смогла поверить ни в гомеопатию, ни в НЛО, ни даже в Господа?

– Честно, все это сильно смахивает на бред. Я надеюсь, что ты не решил таким образом подшутить надо мной, которая ничего в этом не понимает.

Януш взглянул на нее как-то странно, потом вдруг сбавил скорость и съехал с трассы на пустую проселочную дорогу, уходящую куда-то через заброшенное поле. По бокам тянулась полоса елей, а впереди никого, только по трассе проносились мимо редкие автомобили на большой скорости.

Машина остановилась, Януш отстегнул ремень безопасности, вынул тоннели из ушей и зачем-то открыл окно со своей стороны, а в голове Славы пронеслась в этот момент отчаянная и нехорошая мысль, что он просто заговаривал ей зубы ради каких-то своих интересов.

Однако не успела она по-настоящему испугаться, как Януш вдруг стал меняться так быстро, что глазам не удавалось ничего различить. В один миг он исчез, а на его месте среди вороха одежды и бурых бинтов появилась настоящая живая сова. Птица встряхнула пестро-коричневыми крыльями и повернула голову в сторону Славы. Ее круглые желтые глаза были точь-в-точь как у Януша.

От изумления у Славы едва не отвисла челюсть, а глаза, должно быть, сделались такими же круглыми, как и у птицы. Помимо воли вырвалось тихое:

– Охренеть…

Несколько мгновений она рассматривала сову и пыталась понять, чувствует ли восторг, растерянность или все вместе; рада она или все-таки не рада тому, что слова Януша оказались правдой.

Потом он расправил крылья, вылетел в открытое окно и скрылся из виду, а всего через миг он вновь обернулся человеком. Настороженно поглядел на нее с другой стороны окна, наполовину скрытый дверцей машины, и потянулся к оставшимся на сиденье вещам.

Когда дар речи вернулся к ней, Слава нервно усмехнулась.

– Вопрос снят. Это было круто.

5. Шепник и богородская трава