Боже, как тут уснуть? Я посмотрела на малышку, она сладко сопела.

А вот у меня сна ни в одном глазу. Я встала с кровати, надела махровый халат и шерстяные носки. Дома слегка потеплело после того как я включила обогреватель, но полы все равно были прохладными. Я вошла на свою маленькую кухню, включила чайник и села рядом на стул. У меня была где-то старая коробка, которая оставалась от Марины. Может там что-то было?

Эта мысль меня посетила, словно озарение на меня нашло. Я подскочила со стула и пошла в коридор. Встала одной ногой на обувницу и потянулась на полку, где лежали старые вещи. Коробка была в самом конце, уже пошарпанная.

Кто бы мог подумать.

Я бережно ее вытащила и прямо там в коридоре села на пол. Руки и ноги словно онемели и в носу защипало. Я столько лет не заглядывала туда. Даже смогла слегка подзабыть. Потому что проблем и так хватало. Но сейчас, когда незваный гость появился на моем пороге, пора было вновь вспомнить, как это произошло.

Дрожащими руками я открыла коробку и увидела Марину. Белокурая девчонка, с розовыми прядями. Я бы никогда на такое не решилась.

Я — нет.

А она — да.

Ком подступил к горлу.

Воспоминания нахлынули резко и неожиданно, как цунами в засуху. Провела пальцем по фотографии, там где было изображено лицо улыбающейся девчонки. Карие глазки, носик слегка картошка. Я до сих пор не могла поверить, что ее нет рядом со мной.

Что все эти годы я одна воспитывала ее дочку. Только меня волновал один вопрос. И как он вообще узнал о нас? Мы ведь все продумали. Все… до самых мелочей. И у меня получилось играть роль. Никто не заподозрил, потому что с прошлой жизнью Марины, я покончила. Да чего греха таить, никто не проверял и не интересовался нами.

Но сейчас этот мужчина мог все испортить.

— Да, сестренка. Почему ты мне не показала, кто отец Дани? Почему вообще о нем молчала? Прошептала всматриваясь в фотографию.

Марина боялась его? Поэтому сбежала? Я помню, когда она вернулась вся на взводе и с бутылкой дорогого, очень дорого шампанского. Красиво одетая, но зареванная.

Шесть лет назад.

— Марина? — сестра ворвалась в нашу квартиру, хоть клялась и божилась, что в этом хрущевом убожистве больше никогда не появится. Первым делом она кинулась ко мне и крепко обняла до хруста моих костей. Отстранилась и улыбнулась.

— Я, Маш, я, — затащила красивый коричнево-бежевый чемодан в клеточку и поставила на верх сумку той же марки.

— Ты откуда? — все никак не могла поверить в ее присутствии. Она только вчера звонила и спрашивала есть ли у меня деньги. Не болела ли я… А сегодня она тут.

Волосы как всегда безупречно уложены, губы накрашены в ее любимый розовый, длинные густые ресницы, ногти, одежда… Только вот глаза на мокром месте. Только я знала, что она долго ревела. Со стороны никто бы не заметил. В этом Марина, она до последнего будет корчить из себя независимую и деловую, чем покажет свои слезы.

— От верблюда, слыхала?

— А как же твой парень?

Она засмеялась и присела на обувницу стаскивая с себя кожаные сапоги.

— Парень, — кривлялась она. — Сдох, — выплюнула она.

Я зажала рот. Точно. Маринка не могла просто так разреветься.

— Боже, сестренка, — я сделала шаг, а она поднялась и остановила рукой меня.

— Для меня сдох. Боже, Маш, ты когда-нибудь перестанешь верить каждому слову? Годы идут, а ты все такая же наивная, — фыркнула и пошла в зал. — Тут как всегда, пахнет нафталином и нашими стариками. Почему ремонт не сделала?

— Да и так нормально.

— Денег нет? Почему не сказала, пока я этого обхаживала могла подкидывать, сейчас бы уже в двушке в центре бы жила. Дура ты…