Он сделал большой шаг ко мне. Я к стене. И уперлась спиной. Дальше отступать было некуда.

В нос пробрался запах ярости, ненависти.

— Я к этому непричастна… — прошептала еще раз.

Зло, ядовито ухмыльнулся в ответ.

— Ты… — прошипел, склоняясь чуть ниже и стараясь посмотреть мне в глаза. — Ты мне клялась.

— Я не виновата!

Нервы струнами натянулись. Лопнут вот-вот, срывая рассудок в истерику.

— А твой подельник утверждает обратное.

— Он… — затрясла из стороны в сторону головой, глотая горькие слезы. — Он все что угодно готов сейчас будет сказать, лишь бы ты его пощадил. Но я не виновата! Я не виновата! Сделай так, чтоб он сказал правду!!!

— Хватит! — не сказал, прорычал этот монстр.

И тут же с огромной силищей впечатал огромный кулак в стену рядом с мной. С нее тут же посыпалась штукатурка.

Я зажмурилась изо всех сил. И по-детски, истерично заплакала в голос. Плечи тряслись, а рук и ног я уже и вовсе не чувствовала.

Пощады не будет. Не будет.

— ХВАТИТ!!! — повторил Самиров еще яростнее, грубее. Вжал меня в стену сильнее.

Ухватил за плечи. Встряхнул как безвольную куклу и… замер.

Я открыла глаза всем телом дрожа.

Мужчина дышал глубоко, с тяжким надрывом, прожигая меня своим взглядом насквозь.

— Ты хоть представляешь, через какой ад ты и твои подельники заставили меня пройти…? — спросил уже тише, глядя прямо в глаза. С каким-то исступлённым обречением в голосе.

Будто он и сам не хотел обрывать мою жизнь. Но понимал, что придется. Все это читалась в его мимике, жестах и интонации. Все это я отмечала на подсознательном уровне.

— Я бы ни за что в жизни не причинила ребенку хоть каплю вреда… — шепотом отозвалась, ощущая как по моим холодным щекам струятся горячие дорожки из слез.

16. 15

Я была в его лапах как кукла. Одно неверное движение – пополам переломит. Как тот стул, что разлетелся на щепки вчера… Сегодня и меня ждет его учесть.

— Я ведь почти поверил тебе… — с отвращением покачал головой.

— Поверил, потому что сам чувствуешь, что я не способна на это!

— Как ты смеешь врать мне в глаза…? — он ненавистно прищурился, а я предприняла последнюю жалкую попутку что-либо успеть изменить.

— Надави на него. Заставь Игоря сказать правду! Пусть он признается! Он подставил меня! Он же сам не соображал, что несет…

И как только я сказала последнее слово, по дому разнёсся приглушенный хлопок. Резкий и неожиданный.

Я вздрогнула. Сжалась всем телом, распахивая ресницы.

Это… выстрел?

И помимо ужаса от страшной догадки, в голове вереницей потянулись вопросы.

Поздно теперь о чем-либо спрашивать Игоря…? Теперь он уже не ответит, а мне не отмыть свою честь? Теперь его лживое обвинение перманентно на мне отпечаталось?

— Вы… убили его? — прошептала не своим голосом.

Самиров ни на секунду не сомкнул свой пристальный взгляд. Даже выстрел его не отвлек.

— Роберт… Прошу…

— Замолчи! ЗАМОЛЧИ! — взорвался мужчина на глазах превращаясь в беспощадного зверя.

Переместил одну лапу на мою тонкую шею. И сжал с такой силой, что мне стало больно дышать. Я лишь хватала ртом воздух и плакала, плакала, плакала…

Это длилось не дольше секунды, но мне вечностью показалось.

А затем мое тело безвольно отбросили на пол. Втянула кислород ртом.

Растирая шею руками, подняла голову на него.

Почему? Почему не покончил со всем? Почему оставил в живых? Все же поверил? Или сжалился просто?

Мужчина бросил ненавидящий взгляд напоследок, и быстро вышел за комнаты, яростно хлопнув дверьми.

Обхватила колени руками, уткнулась лицом, горько рыдая.

— Господи… — шептала взахлеб. — Помоги мне… Помоги, умоляю…