Мужчина мне не отвечает. В спальне Хакимова жарче, чем в моей. Обнаженный Арман лежит на постели, одна рука его запрокинута за голову, вторая вдоль тела. То, что ниже пупка, прикрыто черным шелковым покрывалом.

Все-таки Хакимов — удивительный человек. Как можно так крепко и сладко спать, когда на экране телевизора монстр пытается убить какую-то деву? И все это сопровождается реками крови, криками и ужасной музыкой. Я бы с ума сошла от страха, а Хакимову нормально.

Не стала его тревожить. На цыпочках крадусь в комнату и прикрываю дверь не до конца, чтобы не стукнула и ни дай бог не разбудила олигарха. В поисках пульта верчусь по сторонам. Две прикроватные тумбы пусты, как и полка возле телевизора, стол и стулья.

Вновь оборачиваюсь к постели и бесшумно вздыхаю.

Вот когда Хакимов спит и молчит, его можно счесть за идеального мужчину.

Пульт оказывается на кровати. Арман положил на него тяжелую ладонь.

Останавливаюсь рядом с постелью.

Я уже видела Армана без одежды и помню его слова насчет витиеватой, красочной татуировки, что начинается из правого подреберья и заканчивается ближе к паху. Арман шутил, что только избранные могут увидеть татуировку, ведь в повседневности Хакимов тщательно скрывает рисунок за строгими рубашками и пиджаками.

Да, в ту запретную ночь Арман был легким в общении и заставлял меня улыбаться.

Эти воспоминания, в которых Хакимов казался мне добрым, греют душу и эхом отражаются в сердце. Глубоко вдохнув, задерживаю дыхание и склоняюсь над Арманом. Все равно он ничего не узнает.

Не касаясь кожи, обвожу пальчиком татуировку, повторяя ее контуры. Едва успеваю скользнуть к паху, Арман неожиданно открывает глаза и резко хватает мое запястье.

— Отпусти… — зашипев, вздрагиваю.

— Почему? — он щурится и смотрит на меня неотрывно. — Ты так внимательно разглядывала меня, долго, тебе понравилось мое тело? — насильно подтягивает ближе. Моя ладонь ложится ему под грудь. — Можешь остаться здесь. Я доставлю тебе удовольствие.

— Я всего лишь хотела забрать пульт! — стараюсь оправдаться. — Телевизор мешал мне спать!

— Серьезно? — переспрашивает и, как паук муху, утягивает меня на кровать.

Я пугаюсь. Валюсь на Хакимова сверху, свободной рукой спешу поправить халат.

Мне хочется отругать, упрекнуть Армана, сравнить его нынешнее поведение с прошлым. Только как это сделать?

Самой напомнить, что было между нами пять лет назад? Но Хакимов будто забыл, что мы встречались когда-то. Девушки таким точно не хвастаются.

Мне приходится стиснуть зубы и молчать о нашем грехе.

У Армана гладкая, чистая кожа с бронзовым загаром. Мышцы на его теле твердые на ощупь. Татуировка в виде оскалившегося тигра с кровавыми клыками, обрамленная жесткими абстрактными узорами, будто намекает, что даже если у Армана закрыты глаза, не стоит пренебрегать осторожностью. Он в любую секунду может загрызть, уничтожить, как этот страшный зверь на его коже.

Черты лица Хакимова настолько правильны и красивы, что кажутся совершенными. Одним лишь взглядом Арман способен подчинить себе любую женщину, притвориться романтиком, скрыть внутри сущего дьявола, когда ему выгодно.

— Ты все неправильно понял, — уже трясусь, ощущая, как его горячие руки спускаются от моей талии ниже. — Я не разглядывала тебя, уж точно не пыталась откинуть край покрывала и…

— Поцелуй меня, Алиса, — внезапно перебивает он.

Неотвратимо погружаюсь в грозовую глубину его глаз и в следующую секунду теряюсь в сомнениях, утрачиваю контроль. Назад дороги точно не будет, каждое прикосновение, каждая секунда этого душного безумия, что творится между нами, станут непоправимыми.