В машине они разговорились. О том, кто есть кто, о планах на неделю, даже о питерской погоде. Я помалкивала... Когда доехали и все вышли из машины, Ярослав предложил отвезти нас с Лизой до общежития. А когда мы отказались по той причине, что еще посидим в ресторане и поужинаем, то он объявил, что тоже еще не ужинал и если мы не возражаем… В общем, в ресторан вошли все вместе. Разошлись вымыть руки, потом сели за столик... Лиза посматривала на меня и тоже молчала. У подошедшего Ярослава на волосах остались капли воды – очевидно, вымыл рот с мылом, а заодно и умылся.

Мы ужинали. Говорили в основном мужчины. Папа рассказывал о нашем городе, о том, что они с мамой пробудут в Питере до моего Дня рождения. Ярослав обещал им пригласительные билеты на бал. Рассказал в свою очередь, чем занимается и упомянул проект, в работе над которым я буду принимать участие. Папа заинтересовался парковкой и они живенько обсудили все ее преимущества.

А я внимательно рассматривала Ярослава. Впервые так внимательно и не спеша. Отмечала его общий приятный вид, физиономию свежевыбритую, дорогой костюм со свежайшей рубашкой и красивым галстуком. Готовился... опять стоял полчаса перед зеркалом? Ждал меня там… Глаза у него такие красивые, губы... – уговаривала я себя и не понимала почему сейчас уже не могу, не раздумывая, согласиться на его предложение? После поцелуя согласилась сразу, да я тогда за ним на Луну бы... Легко! А что же сейчас, когда узнала все про то, как он ко мне относится и как старался сблизиться со мной? И не могу.

Я помнила его тода... еще как помнила. Как можно было не знать кто это - Ярослав Рассохов? По универу ходили легенды о его похождениях, сплетни носились со скоростью лесного пожара - вчера он ушел из клуба с двумя девушками, потом с тремя одновременно... Обсуждая это и комментируя, некоторые девочки мечтательно закатывали глаза - такой парень! Привязать к себе, само собой, не получится, но просто разок замутить с ним, чтобы было что вспомнить потом - на старости. После года затишья от подобных слухов, после его успехов на архитектурном поприще, я как-то... да мне было все равно! Кто он, с кем он... лишь бы помог. Мои планы не включали личной заинтересованности в нем. А сейчас? Я поняла, что он не изменился и для него это нормально - любить одну, а в это время с другой... Разочарование и еще что-то... ужасно неприятный осадок после его рассказа про Яну - вот что я чувствовала. Разве это любовь? Так... абы что.

Мы уже встали и собрались прощаться, когда Ярослав попросил папу уделить ему несколько минут. У меня вырвалось:

- Зачем?

Он медленно кивнул мне и, повернувшись к папе, сказал:

- Виктор Александрович, я люблю вашу дочь и прошу вашего разрешения встречаться с ней, если она ответит мне согласием.

Я зажмурилась. В свете того, как я всё видела, это прозвучало настолько фальшиво! Лучше бы он помолчал. Папа ответил, что он не против, если я все же отвечу согласием. А я открыла глаза и улыбнулась... жалко получилось, наверное. Ярослав смотрел на меня и выражение его лица менялось. Он тоже кривовато улыбнулся и спросил: - Я опять поспешил, Аринка? Прости. Я не буду тебя торопить, зря я это, да?

Он заглядывал мне в глаза... Господи, что он там выискивал?! После всего. А я поняла, что не хочу сейчас вот этого и просто боюсь расплакаться. Вот сейчас, именно в этот момент – не хочу ничего!

- В общежитие? – спросил Ярослав.

- Аринка сегодня у нас поспит, на диване. Мы соскучились, поговорим вечером. Завтра выспимся – выходной же, – сказал папа. Ему сейчас, наверное, было спокойнее, когда я оставалась на виду.