Благодаря Бэлле, сейчас я уже умела поддержать беседу о серьезных вещах и ни о чем, красиво сервировать стол и достойно вести себя за этим столом. И не то, чтобы до этого я хватала мясо руками и швыряла кости на пол. У меня была вполне себе интеллигентная семья, и прилично вести себя я умела. Но то, чему учила меня она, называлось красивым словом "манеры".
О, теперь я много чего умела и знала! Кроме отточенного умения правильно вести себя в культурном обществе, меня научили ориентироваться в тех направлениях искусства, о которых я до этого имела совсем слабое представление, несмотря на то, что моя мама была искусствоведом. А еще я научилась разумно, не по-дилетантски высказывать свое мнение о том, что я слышала и видела. Моя реакция на очередной шедевр (независимо – живопись это, балет или музыка) действительно интересовала Беллу, и со временем, надеюсь, я стала для нее не просто, а и приятной собеседницей. Мы многое обсуждали - от признанной классики до "Осенних листьев Японии" Кейко Мацуи, а иногда и спорили.
Я даже не думала о том, пригодятся ли мне все эти умения и знания в будущем. Само общение с Беллой было интересно и тут не важно - о чем шел разговор. Я просто ловила моменты и получала от этого настоящее удовольствие.
Обычно моя работа начиналась в восемь вечера. Мы ужинали, разговаривали, иногда читали книги, засиживаясь до одиннадцати. Затем я помогала хозяйке принять ванну, укладывала её в постель и ложилась спать сама в той же комнате. Ночевать одна она боялась. Поэтому для ночной сиделки была поставлена отдельная удобная кровать, несколько портившая общий продуманный стиль помещения.
И вот такая не трудная и исключительно приятная работа неожиданно щедро оплачивалась. Я не мучилась угрызениями совести по этому поводу – видимо, родственники этой дамы могли позволить себе такие траты. Кто они и почему так безответственно оставили старую женщину на попечение чужих людей – не мое дело. Причины ведь могли быть разными?
Этот вечер и ночь прошли, как обычно - в очень приятной атмосфере общения, а потом и спокойного сна. Я отлично выспалась, гораздо лучше, чем обычно в общаге. Там моя Лизка несколько раз за ночь вставала то попить, то пописать, а походон у нее был еще тот... А здесь спокойно, удобно... не работа, а сказка.
Когда-то Бэлла была очень красивой женщиной. Это даже не было предположением с моей стороны. Прямая осанка, гордая посадка красивой головы с безупречной прической из белоснежных волос, легкая возрастная полнота, узкие кисти рук и маленькие ступни – все это было приятно видеть даже сейчас, в глубокой старости. И хотя руки эти слегка подрагивали от старческого тремора, а ноги иногда норовили оступиться, впечатление от ее внешности до сих пор было по-настоящему сильным.
Возле такой бабушки – умной, милой, доброй и уютной, естественно было бы видеть выводок любящих правнуков. Но видно - не судьба…
Для меня огромной удачей было получить такую работу, и для медсестры, предложившей ее мне, я готова была на любую переработку.
Утром, попрощавшись со старой леди и сдав смену, я помчалась в университет. Сегодня было мало пар и можно было посидеть в библиотеке и подтянуть теоретическую механику, курс которой недавно ввели, и которая трудно давалась нам с Лизкой. Потом нужно было подготовиться к завтрашним занятиям в мастерской, которую уже выделили нашей группе. Огрызаясь на редкие словесные укусы, а в основном не обращая на них внимания, я угнездилась за дальним столом в читальном зале.