— Не думаю, Евангелина Николаевна, что вы не понимаете, почему именно нашей школе выпала такая честь в виде прокурорской проверки. Я думаю, что вы сыграли здесь не последнюю роль. Поэтому заменить вас некем, главный прокурор четко дал понять, кто должен его сопровождать.

— Но я могу показать то, что для него не предназначено.

Алевтина Степановна встала со стула и стукнула кулаком по столу.

— Не притворяйтесь дурой, Ева, он пришел за вами, и только вы можете повлиять на эту проверку. Так вот и повлияйте, тогда обещаю вам место завуча и отличные ежемесячные премиальные.

Я опешила от такого разговора. И сами собой с губ сорвались слова:

— Вы что, меня под него подложить хотите?

— Я хочу, чтобы вы сделали все, что от вас зависит! — ледяным голосом произнесла моя начальница.

Я даже рот открыла от изумления. Она сейчас мне пытается угрожать? Хочет, чтобы я пошла на сделку со своими принципами? Если уж на то пошло, то школу все равно не закроют, это слишком большой резонанс, а вот ее закрыть могут. Поэтому здесь не забота об учебном заведении, а исключительно о собственном благополучии.

— Я лучше уволюсь, чем позволю вам так собой командовать. С этим человеком у нас нет отношений уже очень долгое время, и я не собираюсь в угоду вам их начинать! — вздернула подбородок, чтобы показать свое намерение.

Алевтина Степановна не ожидала от меня такой реакции, поэтому немного растерялась. Но очень быстро взяла себя в руки и поменяла тактику.

— Евангелина Николаевна, а ваш бывший супруг знает про Яну? — она надавила на больное.

Если бы я смогла сдержаться, если бы не показала страха, то у нее ничего не получилось бы. Но все отразилось на моем лице от этого неожиданного вопроса.

— Я так поняла, что он не в курсе, — расплылась она в коварной улыбке. — Как только я все про вас узнала, сразу поняла, чья это дочь.

Я сидела перед ней ни жива ни мертва. Не зря она столько лет руководила учебным заведением, лавировала между родителями, учителями и высшим руководством. Чтобы оставаться для всех авторитетом и сохранять нейтралитет, нужно быть хорошим психологом, уметь находить слабые места, знать, на что нажать. И она этим умением овладела сполна.

— Вы не посмеете, — глухо произнесла я, хотя прекрасно понимала, что посмеет, да еще как.

Это было в ее власти, она пойдет на все, чтобы остаться на своем месте, даже если придется разбить жизнь одного-единственного человека в лице меня.

— Вы уверены?

Я прекрасно понимала, что она это сделает.

— Думаю, главного прокурора это обстоятельство сразу отвлечет от проверки. Если он, увидев ваше дело, засомневается в отцовстве, то после моих разъяснений, думаю, решит разобраться в этом деле более подробно.

Что же делать? Я не могу поддаться на ее уговоры, но и рисковать дочкой тоже не смогу. Металась, как в огне, но никак не получалось примириться со сложившийся ситуацией. Правда, особого выбора у меня не осталось.

— Хорошо, — выдавила я из себя против воли. — Постараюсь сделать все, чтобы школа прошла проверку.

— Ну, вот и отлично, — хлопнула в ладоши директор. — Она продолжила разгребать документы.

Аудиенция закончилась. Я уже встала и развернулась, чтобы выйти, когда она проговорила:

— Для проверки я освободила кабинет Галины Федоровны, так что приходите сразу туда.

Я стиснула зубы, сжала руки в кулаки и отправилась к себе. Только там я дала волю чувствам. Кинула пальто и стукнула кулаком по столу, да так, что почувствовала резкую боль в кисти.

— Черт! За что же это мне? Почему он явился столько лет спустя? Оставался бы на своем пьедестале и дальше, нечего простых смертных радовать своим присутствием!