Они постепенно теряли все, что было главным в их жизни. Все, за что они держались, что было им опорой. Словно у них из-под ног выбили почву, и, оказавшись в полной невесомости, им не за что было зацепиться. От качки у Дэна стала кружиться голова.

Надо дело делать, а не предаваться тут грустным мыслям. Слишком много думать ни к чему хорошему не приведет. Что бы там ни говорила его сестра.

– Вот.

Дэн передал Эми страницу из блокнота, на которой он нарисовал иероглифы, найденные в гробнице Нефертари.

Эми даже не стала спрашивать, правильно ли он все запомнил. Она вскочила с кресла и подошла к заваленным книгами полкам.

– Я его еще раньше заметила. Это словарь иероглифов.

Они стали копаться в словаре, и через некоторое время Дэн уже выписывал значения.

– Река, утес, остров, обелиск, – произнес Дэн. – Хорошо, эти мы нашли. А что делать с этим иероглифом?

– Предположим, это в Луксоре, – размышляла Эми. – Здесь есть и река, и утесы, и острова. А также обелиски. Но Катерина ведь не просто выдумала их.

– Если эти иероглифы действительно оставила Катерина, – заметил Дэн. – Это еще требует доказательства. В шестнадцатом веке иероглифы не были расшифрованы. Их расшифровали только в начале девятнадцатого века с помощью Розеттского камня.

– Но здесь они достаточно просты. Это скорее пиктограммы. Катерина наверняка понимала, что они обозначают. Даже мы, если бы у нас не нашлось словаря, могли бы расшифровать их. Кроме последнего.

– Но это все равно нам ничего не дает. Может быть, действительно, существует еще четвертая Сехмет? Помнишь эту записку Дроветти? Он же сказал, что ключ отправлен во дворец L.

– Может быть, это все-таки Людовик Четырнадцатый? – спросила Эми. – Версаль как раз рядом с Парижем.

– Может быть. Тогда нам вообще надо вести поиски в совсем другом конце света. Ведь кто-то из Люциан отправил самый важный ключ в Париж. Возможно, это тупик, Эми.

Взгляд Эми остановился на иллюминаторе.

– Дэн? А ты не заметил, что огни города как-то удалились? – спросила она.

Дэн встал с места и подошел к иллюминатору.

– У нас канат развязался! Мы плывем на середину реки!

– Отличная работа, кореша! – Откуда ни возьмись, в дверях показалась голова Йоны Уизарда. – Значит, теперь в Париж? Благодарю за наводку! Париж – это мой город. Меня там обожают!

Эми с Дэном бросились к выходу на палубу. Йона посторонился и вежливо пропустил их вперед. Они плыли посреди реки. Огни Луксора удалялись все дальше и дальше.

За штурвалом стоял мистер Уизард. Йона, хохоча что есть сил и показывая на них пальцем, плюхнулся на палубное кресло.

– Ой, вы бы видели себя со стороны! – смеялся он. – Ой, не могу! Обхохочешься! Ну, что я могу сказать? Вы же сами не захотели быть со мной заодно. А я ведь предлагал вам, ребята, давайте работать вместе. Йо, Попс, закажи нам два первых класса до Парижа. Обожаю Зеркальный зал в Версале! Там в каждом отражении moi![2] Догоняешь?

– Здесь нет сигнала, – ответил мистер Уизард, стуча по клавиатуре «Блэкберри».

– А знаете что? – Йона вальяжно перекинул ноги через подлокотник кресла. – У вас такой измотанный вид, что, по-моему, вам нужен отпуск на каком-нибудь тропическом острове. Как вам, а?

Мистер Уизард развернул судно и подошел к трапу.

– Да ладно, вы серьезно? – сказал Дэн. – Вы хотите заставить нас сойти с катера?

Йона торжествующе захохотал.

– Твоя взяла, братишка! Я и сам мечтал стать пиратом!

– Предлагаю вам сойти первыми, – сказал мистер Уизард. – А мы поспешим на самолет.

Трап зашелестел по песчаной отмели. Они подплыли к берегу. Это оказался маленький островок. Совершенно необитаемый. Единственной его достопримечательностью были густые заросли деревьев и кустарника. Эми же думала только об одном: какое счастье, что статуэтка Сехмет была у нее с собой в сумке.