– Я не позволю! – произнес отец, вытянувшись по струнке. – Господин генерал! Я понимаю, что после такого заявления, я могу подавать в отставку… Но я против! Я готов сейчас же собрать вещи дочери, и уехать вместе с ней в дальний гарнизон. Насовсем. Обещаю, вы ее больше никогда не увидите.

– Да что ты такое говоришь! – змеей прошипела мать. – Я не поеду с тобой в дальний гарнизон! Господин генерал! Не слушайте моего мужа! Он слишком любит свою дочь, слишком избаловал ее! И вот к чему это привело!

– То есть, – генерал повернулся к матери. Брови его сошлись на переносице. Он нахмурился. – Это – не ваша дочь?

– Как не моя? – заметила мать, присматриваясь внимательно к генералу. Она сейчас глупо улыбалась, хлопая ресницами. – Она и моя дочь тоже! Разумеется, а как иначе?

– Пожалуй, я обойдусь без ваших советов, – произнес генерал. – Вы свободны. Подполковник. Свободен! Мадам, вы можете уезжать вместе с супругом.

Мать встала и стала расправлять платье. Нервные движения цепляли кружева.

– Господин генерал, – понизил голос отец. – Я прошу вас… Давайте я заберу дочь…

– Пойдем! – сквозь зубы произнесла мать, легонько ударив отца по плечу веером. – Не задерживайся!

Она попыталась елейно улыбнуться, а отец шумно вздохнул.

Через пару минут дверь за ними закрылась.

Я сидела на кровати, понимая, что сейчас решение будет принимать муж. Этот благородный мужчина не заслужил всех тех бед, которые свалились ему на голову. И он вправе ненавидеть Аврелию.

– Мадам, – произнес генерал, глядя на меня. Я со стыдом осознала, что даже не знаю его имени. – В силу открывшихся обстоятельств мне нужно побыть одному.

Не дожидаясь моего ответа, он вышел из комнаты, оставив меня наедине с мыслями. Я встала, подошла к окну, глядя на красивый сад. Раньше я бы обрадовалась такой красоте. Ведь в моей прошлой жизни меня окружали панельные обшарпанные многоэтажки с редкими островками зелени, придомовые сарайчики, сколоченные на скорую руку и гаражи.

Я любила смотреть в окно, как на горизонте дымят в тумане трубы металлургического завода, как весело бегают дети, как сосед выгуливает собаку. Но иногда мне хотелось увидеть нечто прекрасное. Сколько раз я закрывала глаза, представляя красивый сад, лес… Да что-нибудь! И сейчас этот сад казался произведением искусства.

И тут мне принесли еду. Служанка молча поставила поднос и тут же поспешила из комнаты. Я открыла крышечку, вдыхая запах мяса. Раньше я очень любила жареное мясо, но сейчас мне показалось, что оно пахнет не мясом. Запах напоминал запах старой прелой тряпки.

И тут я почувствовала очередной приступ тошноты. Раздув щеки, как хомяк, я сорвалась в сторону туалета, а потом вернулась, стараясь не смотреть на еду. Но запах висел в комнате. Я открыла окно, стараясь глубоко дышать.

– Мадам есть не стала? Неужели не вкусно? – спросила служанка, которая видимо, пришла забрать посуду.

– Унесите, прошу вас! – прошептала я, повиснув на подоконнике. Ой, какое ужасное состояние.

Служанка собрала еду и вынесла, а я стояла и проветривала. Тошнота постепенно проходила. Запах сырой плесневелой тряпки все еще висел в воздухе.

– Мадам, – послышался стук. – Может, вы хотите десерт?

Я одновременно хотела есть, но при этом не могла отделаться от навязчивого апаха.

– Несите, – кивнула я, понимая, что голодный желудок заходится в истерике.

Служанка тут же удалилась. Потом послышался звук, словно кто-то громыхает подносом. На подносе стояла изящная фарфоровая кружка, и лежало несколько пирожных.

Служанка поставила его на столик и удалилась.