– Не позорьте свой род непотребным поведением.

– Ты! Ты! Падшая женщина!

– Не надо судить о других по себе, госпожа Кику.

– Да будь ты проклята, безродная девка!

– Живите спокойно, только держитесь подальше от меня и моей семьи, госпожа Кику. Иначе я приму меры. Уверяю, вам и вашему мужу они не понравятся, – потом я просто повесила трубку.

Порадовалась, что по привычке записала весь разговор на автоответчик смартфона. Потом прихватила с собой любимый гаджет и направилась в комнату к родителям.

– Отец, эта ненормальная японская жена Макса звонила мне. Она посмела оскорбить и даже угрожать. Только, боюсь, придётся нанимать переводчика. Эта коза говорила на родном языке.

– А как ты поняла, о чём она рассуждает?

– Не знаю, отец. Сначала всё звучало как тарабарщина. Потом пришло понимание сути. Спасибо, что посоветовал мне курсы японского языка.

Папа скачал запись и отослал ведущему моё дело юристу для официального перевода и предоставления в суде в качестве дополнительного доказательства невменяемости парочки, претендующей на Владу.

Потом я посмотрела на часы. Было уже пять часов вечера. Пора было приготовить ужин на двоих. Встала и прошла на кухню. Сделала картофельное пюре и разогрела котлеты с грибной начинкой и овощной соус. Вскипятила чайник и заварила любимый в нашей семье элитный напиток.

Мы поужинали в многозначительном молчании. Потом я помыла посуду и вернулась к прерванному из-за истеричной жёнушки Макса занятию.

Завтра нужно ехать на консультацию к экзамену по китайскому языку. Его мы прилежно грызли два с половиной года. Я по совету друзей отца записалась на углублённый курс. Хотя он и предлагался, как факультативные занятия, не обязательные для посещения.

Тут меня захватил боевой азарт. Уж не знаю, какая муха меня в тот момент укусила. Отыскала красивое вязаное чёрное платье. Померила, чтобы убедиться, что оно всё также идеально сидит.

К сожалению, фигура требовала некоторых усилий, чтобы придать ей прежний вид. Только в платье с добавлением стрейча и сейчас я выглядела безупречно. В голове пронеслась хулиганская мысль: «Ты хочешь подковёрной войны, глупая Кику? Ты и Макс допрыгались! Я вам никогда не прощу, что посмели пытаться разлучить меня с дочерью».

Посмеялась про себя, что какое счастье, что у меня нет катаны или метательных кинжалов. Потом сняла наряд и повесила на вешалку.

Было всего девять вечера. Поэтому сделала себе ванну с эфирными маслами и пеной с розовым маслом. Их мне подарил на Новый год кто-то из родственников. Целый час пронежилась в приятно горячей воде. Вымыла и подсушила полотенцем светлые волосы.

Сердце болезненно сжалось в груди. У нас с дочерью был один цвет прядей. Глазки же у Влады зелёные, как у моей бабушки со стороны матери. Жаль, она не дожила до рождения правнучки всего года полтора.

Почистила зубы отбеливающей пастой. Убедилась, что зубы идеального оттенка. Втёрла в кожу ночной крем для лица и лосьон для тела. Нырнула в легкомысленную ночную сорочку выше колена и накинула сверху халатик.

Потом пожелала отцу спокойной ночи и отправилась отдыхать. В ту ночь мне привиделась Аша. Её губы шевелились, но с них не сорвалось ни звука. Когда увидела огорчение на прекрасном лице, проронила:

– Не можешь сказать, напиши. Что-то должно случиться, или тебе нужна помощь?

Изящная рука написала на листе бумаги, сразу поняла, что рисовой:

– Будь осторожна. Кику будет специально пытаться лишить тебя душевного равновесия. Ей нужен нервный срыв и затяжная депрессия.

– Понятно. Тогда они скажут, что я недостаточно адекватна, чтобы самой воспитывать Владиславу. Спасибо, Аша. Я как-то не подумала, что в ход могут пойти и такие мерзкие методы.