– Ну уж нет… – прошипел «мертвоглазый». – Еще ни одна девка не смела мне угрожать подобным образом! «Очистка»! Я, по-твоему, грязный? Думаешь, раз мы смески, то имеешь право смотреть свысока? Или думаешь, я под мороком прячу безобразное лицо? А?

– Я не девка!

– Конечно, девки хоть симпатичные бывают, а ты…

– Олаф! – Третий, все время молчавший, самый крупный и мрачный из троицы, выступил вперед, схватив приятеля за плечо.

– Все-таки тебя надо почистить! Как минимум язык, точно! – не выдержала я.

– Пусти, я научу ее уважению!

– Что здесь происходит?! – Распахнулась дверь, и на пороге появился Сафиор, раздраженно взирающий на нашу компанию. А за его спиной я с удивлением увидела давешних знакомых.

– Учитель, – хором произнесла троица, склонив головы.

– Я спросил, что здесь происходит?

– Учитель, – Олаф вскинул голову и бросил на меня злой взгляд, – мы прибыли по вашему приказанию, а когда зашли, то увидели, что она роется в ваших вещах!

– Что? Это неправда!

Я в ужасе смотрела на него, боясь перевести взгляд на учителя. А если он поверит? Что тогда? Что я буду делать? И почему остальные молчат? Боги, неужели это никогда не закончится?! Не одно, так другое. Будто эта Академия – просто проклятое для меня место.

А они молчали. Все!

– Рылась, говоришь… – протянул Сафиор, я буквально кожей почувствовала обжигающий взгляд. – Хорошо, с этим я разберусь позже. А теперь проходите, Асмин, Лайзар, проходите, садитесь. Тай, сядь на место, – приказал он, и я, сжавшись, плюхнулась обратно. Боги! Помогите мне! – Итак, вы понимаете, что натворили, а?

– Учитель, – начал тот самый, который пытался остановить Олафа.

– Я сейчас не к тебе обращаюсь, Эрлин, а к твоим друзьям. Конкретно к Олаферу, Асмину и Лайзару. О чем вы думали, когда решились на это, а? Думаете, если дошли до третьего курса и вас признали предквинтой, то все можно? Боевик в первую очередь должен управлять своими эмоциями! И знать, когда стоит мстить, а когда нет. И уж если это делает, то никто и никогда, повторяю, никто и никогда не должен об этом узнать! А сделать глупость и бахвалиться ею… – он покачал головой, – это недостойно звания боевика. Я разочарован. Вы все, да, Киртан, не смотри на меня, и ты, и Эрлин всё знали, но не остановили приятелей, получаете выговор и каждый свое наказание. А теперь свободны. Наказания получите завтра с утра.

– Учитель. – Они снова дружно поклонились и направились на выход.

– Тай, – кивнул Асмин, проходя мимо, за что и получил три удивленных взгляда.

– Ты ее знаешь? – расслышала шепот, но кто спросил, я не поняла.

– А теперь с тобой, Тай, – голос Сафиора заставил вздрогнуть и сжаться в кресле.

– Я не делала этого! – выкрик вырвался сам собой.

– И я абсолютно в этом уверен, – спокойно произнес учитель, устало проведя рукой по волосам.

– Что? Как?

– Тай, я прожил уже долго и привык, что студенты порой такое вытворяют, о чем и подумать страшно, причем не всегда специально. Поэтому у меня в кабинете всегда работает записывающий кристалл, который я могу просматривать в любое время. Но даже не делая этого, я верю тебе, а вот Олаферу не очень. И я крайне разочарован, что остальные поддержали его обман.

– Почему? – Я расслабилась и уже спокойно могла спрашивать.

– Хм… – вдруг Сафиор фыркнул и улыбнулся.

– Что? – не поняла я.

– Ты расслабилась, а это значит, что я прав. Будь все по-другому, ты бы испугалась при упоминании кристалла, а тут наоборот.

– Вы меня обманули? – Я ушам не верила.

– Ты спросила, почему я разочарован, – словно не заметив моего выкрика, продолжил он, – все просто. Они поддерживают его ложь, когда он обвиняет невиновного человека. Это то же самое, как яблоко с червоточиной положить на солнце. Что с ним будет, Тай?