Трусишка! Лекса покачала головой:

— Не для тебя. Это опасно только для наших продуктов!

— Он ест НАШИ продукты?! — ужаснулся кот, и Лекса фыркнула:

— Не ваши, а наши!

— Ну я и говорю — НАШИ!

Кот вспрыгнул на стойку бара и грозно распушил хвост:

— Если он придёт, я ему задам такую трёпку! Мало не покажется!

— Я верю в тебя.

— И я верю, — вмешался Вик и, подойдя к Лексе, обнял её за талию: — Пойдём, а то не выспимся до утра.

И она снова покраснела, а варвар увлёк её к лестнице, шепнув:

— Я очень устал, и очень хочу лечь!

— Ты же хотел… другого, — удивилась она. Но Вик не дал ей долго удивляться, прижав к себе и помогая взобраться на второй этаж, а там снова поднял на руки:

— Я жажду поцелуев и ласк, красивая девушка из другого мира, не обделяй меня!

Лекса смущённо спрятала лицо на его плече. Она тоже жаждала, но боялась одновременно, а ещё жаждала так сильно, что боялась. В общем, путано как-то всё получалось. А вдруг станет больно? А вдруг завтра Вик не захочет больше? А вдруг… Вдруг…

Ей страшно захотелось оказаться рядом с матушкой и спросить — правильно ли она поступает. Но матушка осталась в Эридане, а Лекса… Лекса хотела стать взрослой, хотела принимать собственные решения… Теперь нечего пенять. И не на кого.

Она позволила увлечь себя в комнату и положить на кровать. Вик сбросил нелепый халат, и она снова увидела стоявший торчком член. Любопытство мешалось с восторженным ужасом. Какой он длинный! Какая изящная головка с маленькой дырочкой! Как он покачивается, похожий на змею, готовую ужалить!

Вик скользнул рядом с ней, накрыл телом, пахнущим чем-то сладким и терпким одновременно. Руки жадно обняли её бёдра, и Лекса почувствовала, как задыхается от возбуждения. Её губы накрыл поцелуй, в разы превосходящий все предыдущие по нежности, пылкости, страсти. Горячее тело обжигало, ладони ползли вверх по ногам, задирая тонкую ткань рубашки. Лекса закрыла глаза. Неизвестность томила, медленно убивала. А Вик не спешил, он наслаждался этим тягучим моментом, поглаживая её ноги всё выше и выше, пока не добрался до живота.

И тут Лекса напряглась. Впервые. Распахнула глаза и поймала взгляд Вика. Прошептала стыдливо:

— Я боюсь…

— Почему? — удивился он, касаясь губами кожи возле пупка. Лекса мучительно протянула:

— Первый раз…

— Пфр! — Вик уткнулся ртом ей в живот и издал странный звук, от которого стало щекотно, потом поднял голову и почти весело ответил: — У меня тоже первый раз!

— Да?

— Да. А что?

— Я думала, так не бывает…

— Бывает, — выдохнул он, снова приникая губами к её животу.

— Я слышала, что это больно!

— Не пугай меня, принцессочка!

— Да не тебе больно, а мне!

— Тебе больно?

— Пока мне хорошо, — выдохнула Лекса, несмело обнимая ладонями его голову.

— Должно быть ещё лучше, — пробормотал Вик, освобождая от рубашки её грудь. Когда его губы сомкнулись вокруг маленького розового соска, Лекса даже всхлипнула от нахлынувшего восхищения. Конечно, она иногда трогала сама себя, в одиночестве, в постели, но никогда ей не было так хорошо, как сейчас, когда Вик ласкал её руками, а особенно языком…

Когда он лёг на неё, раздвинув ноги коленом, Лекса обняла его за плечи и прижала к себе — всем телом, спросила шёпотом:

— А ты точно знаешь, что потом будет хорошо?

— Слышал от братьев, — сквозь зубы пробормотал Вик, а потом приник губами к её губам. Наверное, чтобы избежать других вопросов. Горячий член ткнулся её между ног, в самое секретное место, раздвигая медленно, но верно, и Лекса тихонечко застонала от странного ощущения чего-то чужого и такого приятного. Стало больно, но всего на несколько секунд. Она перетерпела, и не зря. Вик двигался туда и обратно, Лекса двигалась вместе с ним, они словно стали единым целым, одним из тех механизмов на шарнирах, где скользили фигурки — синхронно и слаженно…