Лина осторожно выглянула из палаты. Медсестра Танечка застыла на сестринском посту с таинственным видом. Она сейчас была похожа на роженицу, которая беременна сенсационной новостью. Две другие медицинские сестры из ее смены были с утра заняты на процедурах и, разумеется, оказались не в курсе последних событий. Им явно было не до Лины.

– Девчонки, помните доктора Константина из реанимации? – спросила Танечка зловещим шепотом.

Медсестры уставились на Танечку любопытными взглядами.

– Конечно, помним! У нас неженатые доктора все наперечет! – хихикнула худенькая Валечка в голубом медицинском костюмчике, ловко подогнанном по изящной фигурке.

– А что с ним? – поинтересовалась практичная Альфия в разовом медицинском костюме, не забыв одновременно бросить взгляд в зеркало, спрятанное на сестринском посту под крышкой стойки.

– Наш Омар Омарыч только что отвозил пациента в реанимацию и нашел Константина на полу. Мертвым. Уже вызвали полицию. Говорят, труп только что отправили на судебную экспертизу.

– А в реанимации кого из докторов оставили?

– Хотели, говорят, вызвать Мухину, но найти не смогли. Вроде бы, она взяла отпуск за свой счет и куда-то уехала. У нас всегда так: стоит уйти кому-нибудь в отпуск, и тут же что-то случается. У меня все, – завершила Танечка свое сенсационное сообщение и поднялась со стула:

– В общем, пошла я, пора уколы делать, а вы, девчонки, не болтайте тут лишнего. Омар Омарыч меня строго предупредил. Не дай бог, до пациентов дойдут слухи о смерти доктора в реанимации… Короче, такой негатив ни к чему. Рустам Маратович сказал, что, если информация просочится в прессу, репутации нашей клиники будет нанесен серьезный урон.

Лина прикрыла дверь в коридор и тихонько спросила.

– Как ты думаешь, Башмачков, этот Костян сам умер, или же ему помогли?

– Думаю, сам. Да кому он сдался, этот твой Могильный? – пожал плечами Башмачков. – Этой назойливой Мухе, что ли?

– Ты же сам только что слышал, что доктор Мухина в отпуске.

– Видишь ли, роковая роль Мухи в жизни Бармина у меня теперь вообще под вопросом. Врачу, даже если он в отпуске, не так-то просто попасть в клинику. Его пропуск автоматически блокируется на две недели. Вообще-то в этой клинике пропускная система – как в каком-нибудь атомном центре. Мышь не проскользнет!

– Окстись, Башмачков! Мы же в России, а не в законопослушной Германии! Всегда можно попросить знакомую докторшу заказать пропуск или умолить примелькавшегося охранника пропустить в клинику без этой дурацкой карточки, потому что, дескать, пропуск остался лежать в отделении. К тому же, местные охранники врачей и сестер помнит в лицо…

– В любом случае, судебные медики быстро определят, отчего умер Константин. Мы с тобой его видели всего несколько секунд и за это время никаких следов насилия на его голове и теле не заметили. Может, и вправду это был сердечный приступ?

– Не сбрасывай со счетов яды, – задумчиво проговорила Лина. – Уж кто-то, а медики в них разбираются. Ты знаешь, Башмачков, я должна кое-что тебе показать. На всякий случай я сунула в карман медицинского халата, позаимствованного у Танечки, пластиковый стаканчик. Он там валялся на полу, и я зачем-то решила его прихватить. Ты можешь передать его твоим знакомым судмедэкспертам в лабораторию?

– Ну ты вааще жжешь, Ангелина Викторовна! – простонал Башмачков, однако Лине показалось, что в его глазах мелькнуло искреннее восхищение. – Мои друзья смогут заняться твоим вторсырьем даже не завтра и не послезавтра, а только когда у них появится свободное время. В общем. подруга, давай договоримся по-взрослому. Ты сейчас отдаешь мне этот «особо ценный» стакан и навсегда успокаиваешься с расследованиями. Короче говоря, тихо-мирно готовишься к выписке. Обещаю, я завтра же отдам твой «особо ценный» вещдок знакомым ребятам в полицейскую лабораторию. Ну, а сейчас я отправлюсь в сортир и стяну с себя этих дурацких лягушек. Честно говоря, я устал уже в этом маскараде участвовать.