– Но почему нельзя работать вместе? Зачем было делиться на два лагеря?

– Так повелось, – Лиза пожимает плечами. – Мы, как разные берега одной реки. По мне так вместе было бы легче, но… Они вечно что-то прячут, что-то меняют, вырезают: все им мало. Власть, влияние, богатство. Вместо помощи людям – они тратят свой дар впустую. Наши против этого. Вот нам и приходится убирать последствия после их похождений. Хорошо хоть это не запрещается. Но вмешиваться категорически нельзя: под страхом смерти. Разрешен только взаимный обмен.

– Нам? Это кому? – уточняю я.

– Магам. Мы – обычные люди, но у нас есть особенности. Называют нас по-разному: чародеи, колдуны, экстрасенсы, даже бабки встречаются. Ха! Кто-то может передвигать предметы, кто-то читать сокрытое, кто-то накладывает защитные, исцеляющие заклинания. Есть такие, как Ян – он умеет много чего…

– Марина тоже лечит, – вспоминаю вдруг.

– Да, она когда-то с нами была, потом переметнулась на их сторону, подозреваю, что из-за Марка. Он всегда ей нравился.

Меня перекашивает. Злость бежит по венам и я понимаю, что ревную. Не могу остановить запущенный процесс. Ревную! Невозможно…

Лиза не замечает, как я сжимаю кулаки и стискиваю челюсть. Продолжает рассказывать:

– Сейчас все так перемешалось, что я с трудом верю, что мир удержится. Даже не вмешайся мы сейчас в твою судьбу и работу Марка все равно перемирие, как перетянутая струна. Ян – прав, но я стараюсь не думать об этом и намерено отрицаю. Лучше верить в хороший исход, чем боятся призраков. Так что – теперь не важно, с какой стороны не подходи.

– А как выбирают сторону? Отчего зависит выбор? – уточняю я.

Гляжу в ее черные глаза, обрамленные густыми ресницами.

– Обычно это во время раскрытия дара происходит. Зависит оттого, кто кого курирует, кто кого раскрывает или находит. Но бывает, что переманивают. Бывает, что осознанно вступают, уходят. Это – как политическая партия. К какому господству ты ближе, того и выбираешь. В общем, тебе не стоит об этом сейчас задумываться.

– А Марк? Я видела, как он кровь останавливал.

Лиза долго смотрит на меня, потом все же отвечает:

– А вот это новинка. Может у него раскрылись еще какие способности? Знаю, что он силен во внушениях, иллюзиях и памяти, на счет остального – без понятия. Излечение – немного из другой категории способностей, и для этого нужны огромные силы. Мелкое лечение, типа царапин и обезболивания, всем магам доступно. Может там не сильное кровотечение было?

– Сильное, – подтверждаю я. – Ребра же у него переломаны были. А на нас напали и Марку хорошо досталось.

– Ты уверена, что это Марк лечил? – Лиза прищуривается и скользит по моему лицу взглядом.

– Конечно! Кто же еще? Кроме нас двоих там никого не было. Ну, кроме… – я замолкаю.

Убитый мною незнакомый мужчина встает перед глазами и тянет, как зомби, ко мне руки. У него на лице черная маска и белые круги вместо глазниц.

«Зачем ты вонзила нож? Я же тебе ничего не сделал!»

Лиза по-детски теребит мою щеку, пытаясь вырвать меня из оцепенения. Она прижимает к себе, будто мы с ней подружки. Я даже не против. Знакомые ощущения. И нужные. До рези в глазах подступают слезы. Дышу через зубы и пытаюсь не выпустить шаткое состояние покоя.

– Но почему я? Кому нужна моя память? И что там может быть такого? Почему я сама не помню то, что они хотят достать? Что будет после того, как ее заберут?

Лиза пожимает плечами.

– Кому нужна – трудно сказать. Зачем прятали – тоже. А после извлечения, память для тебя будет уничтожена, практически без восстановления. Можно только сделать заранее копию. Но это тоже не так просто – нужен маг высокой степени, и тебе придется передать весь пакет памяти добровольно и осознанно. Всю память, не только глубинную. И маг, который примет, все равно не будет знать, что