- Олана, а самому Льяку ты что сказала? Они с Ришасом дрались, когда я пришла. Ришас говорит, ты из-за Льяка плачешь.

- Сказала, уровень Силы слабый, не возьмут его в ГАСС.

- Понятно, - только и смогла ответить я. В голове ни одной здравой мысли. Я знаю, что в Карахаре есть лекари и знахари. Одни Силой лечат, другие травами. Есть и те, кто и так, и так умеет. - Что про хворь эту серую известно? – решила выяснить подробности. – Лечить-то ее пробовали? Точно никто не выжил?

- В мозге она развивается, - уткнувшись мне в плечо, глухо отвечала Олана. - Как весь мозг поражен становится, тогда на лице знаки видно. Чем ярче знаки, тем конец ближе.

- Так, а лекари что говорят?

- Не ходила я к лекарям. Лет десять назад сына лора Магарина схоронили. А уж если высший лор не смог ребенка спасти… - Олана снова разразилась слезами.

- Олана, ты под сердцем малыша носишь, - попыталась достучаться до убитой горем матери. – Слезы твои и страдания он тоже чувствует. Бери себя в руки. Знаю, что непросто, но даже если правда, что Льяку недолго жить осталось, - говорю, а у самой мурашки с кулак по телу проносятся, - то пусть он радостную маму видит. И Ришас брата не обвиняет в твоих слезах. Мирт тоже имеет право знать, рассказать нужно сегодня же. Он ведь отец Льяка! Как можно скрывать от него такое?

- Ох, Лессиль, сама Пресветлая тебя сегодня привела.

Я не выпускала Олану из объятий, крепко прижимая к себе, разделяя с ней горе, что внезапно обрушилось, давая выплакаться не в пустой комнате, а на плече неравнодушного человека. Наконец, всхлипывания стали реже, девушка успокоилась. Я помогла обессиленной матери дойти до купальни, умыться прохладной водой и повела вниз. В присутствии детей, что на кухне как раз обедали и Дилары Олана старалась держать себя в руках. Красные припухшие глаза, конечно, тут же выдавали, что девушка недавно плакала, зато сейчас она говорила спокойно и даже старалась улыбаться. Поцеловала Льяка в висок, крепко прижала к себе на минуту и проделала то же с Ришасом.

- Мам, ты чего? – вывернулся младший сын.

- Мия Олана, обедать будете? – угодливо спросила Дилара.

- Нет, не хочется что-то.

- Будем, дона Дилара! – ответила за двоих я. – Где это видано, гостью обедом не накормить? Или заставить чувствовать себя неловко, заставив есть в одиночестве?

- Мигом накрою, мия Лессиль! – Дилара посмотрела на меня с благодарностью. – Присаживайтесь вот сюда, сейчас все будет.

Обедали молча, мальчишки закончили раньше нас и умчались на улицу. Я не стала рассказывать Олане о своих бедах, о том, что Терранс пропал куда-то, про смену опекунов, не стала и на дону Ливелию жаловаться. Ни к чему это, справлюсь! Решила дождаться Мирта, чтобы не оставлять Олану наедине во время тяжелого разговора. Еще нужно все же убедить родителей к лекарям обратиться. Мало ли, может и есть лечение какое-нибудь. Или замерщики ошиблись, такое ведь тоже возможно!

Мирта мы дожидались в комнате Оланы. Не сговариваясь, обе не возвращались к грустной теме, обсуждая что-то стороннее. Например, Олана показала, какие ткани купила, чтобы самой пошить будущему малышу первые вещички. Оказывается, есть такое поверье, что первые вещи, в которые наряжают-заворачивают малыша, да будь то даже просто одеяло, должны быть непременно сделаны материнскими руками. Тогда они защитят малыша от любых напастей, пока он еще такой маленький и уязвимый.

- А в Шеротане принято приглашать кого-то из друзей на роль запасных мамы и папы, - немного слукавила я. – Они должны исполнить роль опекунов, если с родными родителями что-нибудь случится.