Роуан схватила тарелку, кинула на нее оладью, сверху положила два ломтика бекона, накрыла еще одной оладьей, добавила еще два ломтика бекона, сверху третью оладью и все это щедро посыпала ягодами.

– Как ты это называешь? – поинтересовался Галл.

– Мое. – Роуан отошла с тарелкой к столу, села на стул. – Какое сегодня слово, Карт?

– Плюмбаго.

– Хорошее слово. Похоже на старческую болезнь, но это цветок, верно?

– Куст. Тебе пол-очка.

– Цветок на кусте, растение, все равно плюмбаго, – заметил Галл.

Картежник задумался.

– Пожалуй, ты прав. Целое очко.

– Ура, ура. – Роуан облила оладьи с беконом сиропом. – Как нога, Бензопила?

– Шов чешется. – Он оглянулся на вошедшего вразвалочку Доби. – Зато у меня он не на физиономии.

– Зато у меня не самострел, – не растерялся Доби, изучая блюда на стойке. – Одни только эти завтраки стоят всех наших мучений. – И в доказательство своей точки зрения он положил в тарелку всего понемножку.

– Твой глаз выглядит получше, – похвалила Роуан. Подбитый глаз действительно уже открывался и переливался преимущественно желтыми оттенками разной интенсивности цвета, возвещая скорое выздоровление. – А как ребра?

– Разноцветные, но болят меньше. ММ нагрузил меня сидячей работой. – Доби вытащил из кармана бутылку табаско и щедро полил яичницу. – Я выпросил немного свободного времени. Хочу прогуляться до аэродрома твоего папочки, посмотреть на типов, которые платят за прыжки.

– Прогуляйся. Для многих это вроде пикника. Марг соберет тебе еды.

– Может, и мне с тобой? – предложил Стовик.

Доби ткнул в его сторону вилкой с наколотой на нее сосиской.

– Ты же калека.

– Прогулка отвлечет меня от зуда.

Возможно, и так, подумала Роуан, но подстраховаться ей не помешает.

– Я дам тебе телефон диспетчерской. Если не сможешь идти, за тобой кого-нибудь пришлют.

Из кухни выплыла Марг, обвела взглядом стол, подошла к Роуан и поставила перед ней высокий стакан с соком.

– Так и будете все утро ходить туда-сюда и полдня здесь ошиваться? Вам явно не хватает пожара.

– Что ж, возразить нечего… – Роуан взяла стакан, попробовала сок. – Морковка, как всегда, пожалуй, сельдерей, немного апельсинов и… точно, манго.

– Молодец. Теперь пей до дна.

– Марг, ты сегодня еще прекраснее, чем обычно.

Та покосилась на Доби.

– Чего ты хочешь, салага?

– Я прослышал о сухом пайке. Мы с приятелем хотим пройтись до папочки Роуан посмотреть шоу.

– Ладно. Если увидишь Лукаса, напомни, что он давно меня не навещал.

– Не сомневайся.

Когда Лукасу передали, что пришла пара новичков с базы, он решил поговорить с ними, благо до тандем-прыжка еще оставалось время.

Посмотреть на самолеты и прыжки с парашютами собралось немало туристов и местных жителей. Большинство из них совместило посещение аэродрома с экскурсией по базе пожарных-парашютистов.

Такое соседство Лукас считал полезным для бизнеса. Он начинал с одного самолета, был и летчиком, и инструктором, а на телефонные звонки отвечала его мать… когда кто-то вообще звонил. Его доморощенный диспетчер вела также бухгалтерские книги. Разумеется, в те дни он сам мог заниматься вялотекущим бизнесом лишь в межсезонье или когда не был включен в дежурную смену. Однако, несмотря на трудности, он считал своим долгом построить что-то для своей дочери, что-то прочное, основательное.

И он построил. Он гордился своим воздушным флотом, постоянным персоналом из двадцати пяти человек и с удовлетворением думал о будущем, о том времени, когда Роуан будет готова перехватить бразды правления его крохотной, но прочной империей.

Правда, иногда, глядя на самолет, взлетающий с базы, зная, что находящиеся в нем мужчины и женщины вот-вот прыгнут в лесной пожар, он испытывал нечто сродни фантомной боли, какую испытывает потерявший конечность.