– Не знаю, – он качает головой, и я понимаю, что он так же разбит и растерян, как я сама.

На счастье или на беду, в этот момент раздается телефонный звонок, и мы оба вздрагиваем, не сразу соображая, чей смартфон подал сигнал.

Оказывается, это мама.

Наша общая мама.

Мы с Владом невольно переглядываемся, и я нажимаю на экран, чтобы принять вызов.

– Привет, мамочка, – говорю я в трубку дрожащим голосом. Где-то очень глубоко, на задворках сознания, вдруг мелькает совершенно нелепая мысль: она все поймет, она сразу догадается...

– У тебя все в порядке, милая? – спрашивает мама взволнованно, и я тут же покрываюсь пунцовой краской, не зная, что ответить. Влад смотрит на меня укоризненно, а потом приближается к моему лицу и говорит громко, чтобы было слышно на том конце провода:

– Здравствуй, мамуль!

– Ох, сынок! Так вы вместе? – голос матери сразу расслабляется.

– Ага, – говорит мой брат совершенно невозмутимо. – У нас тренировка. Растяжка, репетиция танцев, сама понимаешь.

К счастью, мама понимает именно так, как нужно, потому что отвечает:

– Конечно! Вы у меня ненормальные трудоголики!

– Это точно, – усмехается Влад.

– Карина, а ты чего молчишь?

– Просто запыхалась, – отвечаю я наконец и, в принципе, практически не вру: секс с братом выбил меня из колеи не только морально и эмоционально, но и физически, я до сих пор не могу восстановить дыхание.

– Приходите к нам сегодня на ужин! – предлагает мама неожиданно. – Берите Сашу, Полину и приезжайте! Давно не виделись!

– Но мы... – начинаю было я, но Влад меня перебивает:

– Конечно, мамуль! Во сколько?

– В семь вечера нормально будет? – спрашивает она.

– Да, просто прекрасно! – мужчина кивает.

– Тогда жду вас, дорогие.

– Зачем ты сделал это?! – взрываюсь я, как только мы прощаемся с мамой. – Зачем ты согласился на этот гребанный ужин?!

– А ты что сделала бы?! Отказалась?! Чтобы вызвать подозрения?! Прости, но я пока не готов похоронить свою жизнь и отношения с семьей и с Полиной из-за этого уебищного эмоционального срыва! – с этими словами он разворачивается и выходит из гримерки, хлопая дверью.

Я остаюсь одна, полуобнаженная, зареванная и разбитая.

Кажется, Влад уходит с нашей постоянной тренировочной базы, даже не приняв душ после всего произошедшего... Но я так, конечно, не могу. Окончательно убедившись, что брата больше нет в радиусе ближайших метров, я быстро сбрасываю с себя пропахшую потом футболку, влажные трусики и торопливо забираюсь в душевую кабинку, чтобы смыть со своего дрожащего, истерзанного за последний час тела все, что только получится: его сперму, его слюну, его пот, его поцелуи и его ласки... а заодно – и свои собственные слезы. С последним вот только совсем не выходит: они льются из глаз снова и снова, мешая нормально видеть...

Как я покажусь сегодня родителям?!

А своему жениху, который во мне души не чает и за которого я собираюсь (могу ли я теперь?!) выйти замуж через несколько месяцев?!

А девушке своего брата, которая должна быть подружкой невесты на этой самой свадьбе, и с которой я и вправду близко общаюсь?!

А самое главное – как я покажусь теперь самому Владу, как мы теперь будем смотреть друг другу в глаза, как мы будем танцевать вместе, как мы поедем в тур, который начинается уже через считанные дни?!

Я ощущаю, как моя прекрасная, идеальная жизнь рушится, словно маленький приморский городок, вдруг захваченный бешеной волной цунами. Рушатся все отношения, все планы на будущее. Я больше не знаю, что я чувствую к двум самым близким мне мужчинам – брату и жениху. Я больше не знаю, что я думаю о самой себе. Кто я – жертва? Или виновница?