– Слышу. Долго же ты ехала!

– Райм, не перегибай палку. Где находился самолет перед вылетом? – обратилась Сакс к Тэлботу. – Скажем, за час – час с четвертью?

– В ангаре, – без колебаний ответил тот.

– Как по-вашему, преступник мог незаметно пробраться к самолету? После того, как вы называете, когда пилот обходит вокруг самолета?

– После наружного осмотра? Думаю, мог.

– Но в ангаре же постоянно находились люди, – сказала Лорен. Приступ слез прошел; молодая женщина вытерла лицо. Она несколько успокоилась, и теперь ее глаза вместо страха горели решимостью.

– Будьте добры, представьтесь.

– Меня зовут Лорен Симмонс.

– Лорен у нас помощник руководителя полетами, – пояснил Рон Тэлбот. – Мой заместитель.

– Мы работали вместе со Стю, – продолжала Лорен, – нашим главным механиком – нашим бывшим главным механиком, переоборудуя самолет. Работали целые сутки непрерывно. И мы не видели никого постороннего.

– Значит, – сказала Сакс, – преступник установил бомбу после того, как самолет покинул ангар.

– Определи точную хронологию! – затрещал в наушниках голос Райма.

– Где именно находился самолет с того момента, как покинул ангар, и до взлета?

Сакс передала его вопрос Тэлботу и Лорен, и те провели ее в зал совещаний, заполненный диаграммами, таблицами, кипами книг и тетрадей. Лорен развернула подробный план аэродрома. Он был испещрен непонятными для Сакс цифрами и буквами, но здания и рулежные полосы были хорошо видны.

– Ни один самолет не может двинуться ни на дюйм, – хриплым баритоном сообщил Тэлбот, – без разрешения диспетчерской службы. «Чарли Джульетт»…

– Прошу прощения? «Чарли» – как?

– Номер самолета. Мы называем самолеты по двум последним буквам регистрационного номера. Си-Джей. «Чарли Джульетт». Он стоял в ангаре. Вот здесь… – Он указал место на плане. – Мы закончили погрузку…

– Когда? – крикнул Райм так громко, что Тэлбот услышал и без помощи Сакс. – Нам нужно точное время!

Бортовой журнал «Чарли Джульетт» превратился в пепел, а регистрационная лента ФАГА еще не была расшифрована. Но Лорен сверилась с записями компании.

– Диспетчер дал разрешение выруливать на взлетно-посадочную полосу в семь шестнадцать. А в семь тридцать Эд сообщил о том, что убрал шасси.

Райм услышал ее слова.

– Четырнадцать минут. Спроси, не останавливался ли за это время самолет и находился ли он постоянно в поле зрения.

Сакс повторила его вопрос.

– Наверное, здесь, – сказала Лорен, указывая место на плане.

Участок узкой рулежной полосы длиной около двухсот футов. С обеих сторон загороженный рядами ангаров.

– О, и это зона НВ для башни УВД! – воскликнула Лорен.

– Точно, – присоединился к ней Тэлбот, словно ее слова имели какое-то значение.

– Перевод! – крикнул Райм.

– Что это значит? – спросила Сакс.

– С башни диспетчерского пункта управления воздушным движением эта зона не видна, – объяснила Лорен.

– Точно! – послышался в наушниках торжествующий крик. – Сакс, оцепляй это место и ищи. Об ангаре забудь.

– Ангар мы осматривать не будем, – обратилась Сакс к Тэлботу. – Можете продолжать свою работу. Но мне нужно оцепить эту рулежную полосу. Вы можете связаться с диспетчерской?

– Связаться-то я могу, – с сомнением произнес тот. – Но вот понравится ли это диспетчерам…

– Если заартачатся, пусть звонят Томасу Перкинсу. Это глава манхэттенского отделения ФБР. Он свяжется с главным управлением ФАГА.

– В Вашингтоне? – недоверчиво переспросила Лорен.

– Именно с ним.

Тэлбот слабо улыбнулся:

– Это меняет дело.

Направившись к выходу, Сакс задержалась в дверях, тревожно оглядывая оживленное летное поле.