– Девчонки! – из дальнего угла им, замершим у порога, уже махал рукой Илья Фёдоров.

Елене было достаточно беглого взгляда вокруг, чтоб понять – это не её место. Слишком грубое, слишком мужское. На одной из стен в окружении разнокалиберных плакатов висел неумело раскрашенный велосипед, у другой стены на крохотной эстраде громоздились музыкальные инструменты; маленькая площадка перед ними намекала, что здесь бывают танцы. Стойка бара, разместившегося рядом, демонстрировала внушительную батарею бутылок, рядом гордо торчали блестящие пивные краны в окружении высоких пивных стаканов, которые быстро наполнял шустрый молодой бармен.

Пробираясь к своим, Лена ощутила сильный запах пива, смешанный с плотным запахом сигарет, сушёной рыбы и мужского пота. Неприятно, но ради Него она готова терпеть. Елена уже видела спину Мещерского, его крепкие плечи, обтянутые белой футболкой, и безотчётное волнение, предчувствие чего-то хорошего охватило её. Александр не спеша развернулся, улыбка удовлетворения мелькнула на его губах. Быстрым движением поправив волосы, Зося ловко пристроилась рядом на пустующем стуле. Ну вот… Обскакала! И почему она не так шустра, как Зоська? Расстроенной Елене пришлось занять место за уголком их общего стола. А Зося уже что-то шептала Саше на ухо, касаясь грудью его плеча, и кажется, он был не против такого близкого соседства.

Ладно, Елена посидит немного и уйдёт, сошлётся на головную боль, на обгорелые на солнце плечи, которые и в самом деле слегка саднило. Но тут её взгляд зацепил лежавший на столе фотоаппарат. Принёс! Не забыл!

Эти простые слова пронеслись внутри тёплой волной, и от упаднического настроения не осталось и следа. Она дождётся своего часа, будет надеяться, что Сашке надоест повышенное внимание к нему Зоси, и он обратит свой взор на её подругу. Тем более, есть повод. Хотя… Если человек любит розы, нужна ли ему скромная ромашка?

Парни наперебой предлагали Лене пиво, соблазняя, пододвигали ближе стаканы, отороченные белой пеной, но она морщилась, отрицательно мотала головой.

– Пиво снижает риск плохо провести день, – разглагольствовал однокурсник Сенька. – Давай, раскрась свои будни парой-тройкой хороших глотков!

Нет, Елена самый маленький на свете любитель этого странно пахнувшего напитка. Бокал вина – это да, особенно красного, искрящегося рубином, которое на пару часов сделает мир вокруг ярче и совершенней, заставить смеяться неизвестно над чем…

– Ну-ка, двинься! – Александр подошёл неожиданно, оттолкнув Сеньку, присел рядом. – Видала красоту? Забирай!

Он протянул Лене фотоаппарат. А что, она возьмет, всё время говорить «нет» не лучший способ добиться чего-то в жизни.

– Тяжёлый, – придвинув к себе фотоаппарат, Лена погладила кожаный чехол. – Как выдержку менять, покажешь?

Она и сама сообразила бы, но пусть объяснит, побудет ещё немного рядом.

– Завтра на практике покажу, как выбирать выдержку. И станешь ты у меня, Державина, великим фотографом. – Мещерский заулыбался и встал. – Кстати, ты довольно фотогенична, сделаем тебе классный портрет. – Он как будто впервые всмотрелся в её лицо. – Жду у Дельфина часика, скажем, в три. Идёт?

– Идёт!

Она не верила своему счастью. Опустив глаза вниз, Елена пыталась скрыть радость, которую обязательно выдал бы её взгляд, но радость рвалась наружу, большая, сильная, неподвластная её воле. Ей назначил свидание тот, кто у неё уже в крови, чьи губы Елена уже узнала на вкус и влюбилась в них. Хотелось немедленно встать и уйти, чтоб в одиночестве, на полутёмной улице, что вела к дому, наслаждаться неожиданным подарком судьбы, снова и снова прокручивая в памяти каждое мгновенье этого удивительного разговора.