Взбежав по скрипучим ступенькам, части которых не хватало, я отправился в огромное помещение, заставленное стеллажами и шкафами. Коллекцию книг мои предки собирали не одну сотню лет. Наш род считается очень древним. Много ли в этом чести? Ну, если деньги кончились, то ни фига. А герб да, очень красивый. Если отмыть от копоти и пыли.

Не знаю, чем занималась горничная, пока я штудировал полки в поисках фолиантов, посвящённых уходу за зомби в привычной им среде обитания. Когда через три часа вышел, никакой разницы не заменил. Может, девчонка вообще сбежала. Но это вряд ли: идти ей некуда. Искать её, разумеется, не стал. Периметр защищён магическим контуром, и выйти за ограду ей не удастся. Кроме того, её не только никто не увидит, но даже не услышит. Я весьма ценю приватность своего скромного быта.

Покинув библиотеку, я уже собирался отправиться спать, когда в холле раздался сигнал, оповещающий о том, что кто-то нажал кнопку звонка у ворот. Хм, поздновато для гостей. Дворецкого у меня не было уже давно, но я и не спешил открывать, так что направился не вниз, а в комнату охраны, где располагались мониторы камер наблюдения. Пока шёл, сигнал прозвучал ещё дважды. Ничего, кто бы ты ни был, потерпишь. Войдя в давно пустовавшее помещение, я отыскал глазами экран, на который выводился вид с улицы. Так, кто там у нас? Женщина. Переминается и озирается. Нервничает. Вот опять подняла руку и вдавила кнопку звонка. Какая настойчивая. Я взял микрофон и включил его.

– Чем могу помочь, сударыня?

Женщина на мониторе вздрогнула и прильнула к ограде.

– Ой, как здорово, что вы ответили! – раздался в динамике её голос. – Я уж боялась, что никого нет. У меня машина заглохла, а телефон сел. Можно от вас позвонить в автосервис или зарядить трубку?

Ну, конечно! Как примитивно. Кто-то держит меня за полного идиота.

– Конечно, – проговорил я в микрофон. – Входите.

Створка ворот приоткрылась, и гостья зашла на территорию поместья. Я наблюдал по камерам за тем, как она торопливо шагает по аллее, а затем отправился вниз.

В холле меня ждала Аня.

– Господин, кто-то пришёл, – сказала она, когда я спустился. – Не знаю, ждёте ли вы кого-нибудь, вот и не стала открывать.

– Правильно сделала. Я уже впустил нашу гостью. Иди пока, не попадайся на глаза.

– Слушаюсь.

Сделав книксен и хрустнув при этом коленями, горничная поспешно удалилась, поскрипывая суставами. Я же отворил дверь и встал на пороге, наблюдая за приближавшейся женщиной. Когда она начала подниматься по ступенькам, я понял, что ей лет двадцать пять, не больше. Платиновая блондинка, пухлые губки, большие кукольные глаза, высокие скулы, под распахнутым пальто видно короткое чёрное платье.

– Осторожно, – сказал я. – Не оступитесь. Крыльцо нуждается в ремонте.

Девушка ойкнула, наступив на покачнувшуюся под ней каменную плиту.

– Простите за беспокойство, – проговорила она, встав напротив меня. – Но я просто в отчаянии! Не знала, что делать. Всё закрыто, а ваш особняк поблизости единственный.

– Входите, – я посторонился, впуская её в дом. – Согрейтесь.

– Да я не замёрзла. Почти. Меня зовут Елена. Просто Лена, – она дружелюбно улыбнулась, продемонстрировав белые ровные зубы.

– Владимир Оболонский, к вашим услугам.

– Ой, ну какие услуги, – смутилась моя собеседница. – Мне бы только позвонить.

– Сюда, – я проводил её к телефону, расположенному на маленьком столике возле лестницы. – Оставлю вас, чтобы не мешать. Хотите чаю или кофе?

– Нет-нет, ничего не нужно. Мне и так жутко неудобно, что я вас разбудила.