Мужик ошалел и слегка присел – то ли от боли, то ли от неожиданности.

Это было очень кстати.

Мне не пришлось высоко прыгать, чтобы заехать ему в переносицу носком ботинка и, соответственно, каблуком – в скулу.

Второй удар оказался решающим.

Мужик рухнул на коврик перед дверью, раскинув руки, словно сраженный наповал боец.

Я окинула удовлетворенным взглядом свою работу и скомандовала Скворцову:

– Заноси! Мне одной такую тушу не осилить, я женщина слабая…

Иван быстро подхватил мужика под мышки и волоком затащил его в квартиру.

– Что теперь? – осведомился он, запыхавшись и вытирая пот со лба.

– Теперь займемся предварительным сканированием объекта, – оповестила я Ивана.

Ощупав бесчувственное тело, я извлекла из кобуры под мышкой старенький «макаров».

Документы, само собой, отсутствовали.

Если не считать полустертой татуировки «КОЛЯ» на пальцах правой руки.

Я прикинула на глаз габариты предполагаемого Коли и поинтересовалась:

– Ваня, в доме есть мебель, которая выдержит тело этого представителя вашего пола?

– Кресло, разве что, – растерянно ответил Ваня. – Сюда принести?

– Несите. И веревочек побольше. А то наш Коля уже левой ноздрей поводит. Скоро в себя придет, а мне больше не хочется его бить.

Что правда, то правда.

С детства не люблю драться.

Но приходится.

– Вроде крепко, – подергал узлы Иван.

Мужик дернулся и затряс головой.

– Блин, разве можно так нажираться, – пробормотал он. – Всякая дрянь мерещится. Бабы какие-то…

– Полегче, малый, – похлопала я его по щекам. – Все было наяву, так что выбирай выражения.

Связанный окинул нас безумным взглядом, затем перевел глаза на веревки, попробовал напрячь, а потом расслабить мускулы.

Безрезультатно.

Иван поработал на совесть.

Врачи многого могут не уметь в этой жизни, но вязать узлы их учат как следует.

– Не хотите представиться? – предложила я пленнику. – Нам так будет удобнее разговаривать.

– Комодом кличут, – угрюмо ответил тот.

– Как интересно, – искренне восхитилась я. – Вы, часом, не родственник римского императора Коммода, который правил во втором веке нашей эры? Не припоминаете? Он был очень боевой мужик, развлекался гладиаторскими боями, причем сам принимал в них участие. Помните, его еще замочили придворные за то, что он преследовал сенаторов и любил конфисковывать их имущество?

– Нет, – твердо заявил мой пленник. – Император тут ни при чем. Я пролетарий. Колька Комод, и все тут.

– Пусть так, – согласилась я. – Только пролетарий тут тоже ни при чем. Ведь вы занимаетесь криминальным бизнесом.

– Ладно, замяли это дело. Ваш тип мне ничего не должен, устраивает?

– Устраивает, Ваня? – спросила я Скворцова. – Или вы все-таки рветесь заплатить?

– Устраивает, – еле слышно отозвался Иван.

– Тогда развязывай на хер и отдавай пушку. Патроны можешь высыпать.

– Минуточку, – остановила я торопливое предложение Комода. – Вопросик к вам имеется.

– Чего? – нахмурился тот. – Какой еще вопросик? Одни мы работаем, понятно?

– Вопросик такой, – я уселась на тумбочку напротив кресла со связанным Комодом. – Как вы получили сигнал от сообщницы? Вам ведь нужно было знать, в каком доме и квартире расположились наши голубки.

– По телефону, – не раздумывая, ответил Комод.

– В этой квартире нет телефона, Коля, – ласково возразила я. – Неувязочка получается.

– У Кристинки был мобильник, – нетерпеливо ответил Комод.

Я вопросительно посмотрела на Скворцова.

Он сглотнул слюну и хрипло сказал:

– Не было у нее мобильника. У нее даже сумочки никакой не было, а платье – без карманов.

– Так что, Коля, как вы это объясните? – наклонилась я к Комоду.