Домой я вернулась не сразу.

Сперва мы с Руби заглянули в торговый центр, где она, если верить её словам, ещё на прошлой неделе присмотрела себе «обалденную юбку с вырезом», которую очень хотела надеть на их с Рэем скорую годовщину. Я не желала идти с ней и таскаться по магазинам, но Руби была, пожалуй, единственным хорошим человеком в школе, отнёсшимся ко мне с добротой, поэтому в каком-то смысле я чувствовала перед ней большой долг.

Мы долго ходили по улочкам с популярными магазинами, заглядывали чуть ли не в каждый из них, пока Руби наконец не остановилась возле большого плаката с изображением красивой девушки в яркой и сочной одежде. И в этом магазине, у входа которого и висел этот плакат, одни штаны, пожалуй, стоили как три месячные зарплаты папы.

Руби быстро прошла внутрь, взяв меня за руку, и начала медленно прогуливаться между рядами. К слову, она совсем не смущалась того, чтобы прикоснуться ко мне. Моментами возникало даже далёкое ощущение, что мы с ней друзья с самого детства. И, как мне кажется, это нормально, просто это я ненормальная.

– Как ты думаешь, если я надену это платье в ресторан, я не буду выглядеть слишком вульгарной? – спросила Руби.

Это она говорила про короткое, доходившее до колен, синее платье с вшитыми наплечниками. Оно было сплошь усыпано блёстками, будто его окунули в воду, состоящую на 90 процентов из звёзд.

– Если тебе нравится, можешь взять, – ответила я, мимолётно окинув наряд взглядом. – Тут не к чему моё мнение.

– Ну если бы ты шла на свидание с парнем на вашу годовщину… Что бы ты надела?

Я даже представить себе не могла подобную ситуацию. Даже фантазия забилась в уголок, не желая выдвинуть хотя бы примерные картинки. Так что я промолчала. И, видно, моё молчание Руби приняла за какого-то рода обиду или что-то похожее на неё, потому что она быстро решила исправиться:

– Извини, если я сказала что-то не то. Я понимаю, у вас совершенно другой менталитет и… Ну, вы другие.

– Ничего плохого ты не сказала. Мне просто даже ничего не лезет в голову. У меня попросту нет ответа на твой вопрос, прости.

Руби задумчиво сжала губы, глядя мне в глаза, а потом пожала плечами и зашагала дальше. А я последовала за ней.

Так к концу похода в магазин она обзавелась тем самым синим «звёздным» платьем, двумя юбками, топиком и парой туфель на платформе. Она выбирала более холодные тона, отдавая предпочтение голубому, синему, белому и бирюзовому цветам. А я посчитала, что они ей очень шли к лицу, хоть и совсем не разбиралась в подобных нарядах.

Домой я вернулась уже ближе к вечеру, когда небо начало темнеть, прогоняя солнце. Как и ожидалось, мама ждала меня у порога.

– Где ты была? – спросила она спокойным тоном.

Но вот этот спокойный тон был куда страшнее, чем если бы она повысила голос, чего она никогда не делала.

– С подругой прошлись по магазинам. Ничего такого.

– Но ты не могла предупредить меня или отца? У тебя были карманные деньги на пользование телефоном.

– Прости, я забыла.

Я сняла рюкзак и бросила у шкафа с обувью. Мама же на это моё действие, конечно же, неодобрительно покачала головой, однако молча подняла рюкзак и поставила на стул в прихожей.

На кухне, под светом желтоватой лампы и окружённый ароматом свежесваренного арабского чая, сидел Кани и выполнял, по-видимому, домашнее задание. Когда он меня увидел, его лицо озарилось улыбкой, и брат весело со мной поздоровался:

– Привет, ухти!

– Привет, Кани, – ответила я, потрепав его по голове и садясь на стул. – Как успехи в школе?