А возле «Хаммера» резко затормозил милицейский «Форд».
– Быстрее! Быстрее!! – Зарема, продолжая держать Димку за руку, буквально перетащила ошарашенного парня через дорогу и завела в какую-то арку. – Сюда! Скорее!!
– Куда мы?
– Подальше от них!
– А кто они?
– Ты еще не понял?
– Нет.
– И не надо! Перстень у тебя?
Орешкин сунул руку в карман куртки, облегченно вздохнул, почувствовав пальцами холодный камень.
– Да. – И тут же напрягся. – Не отдам!
– И не надо! – Зарема огляделась в поисках выхода. – Туда! – Ткнулась в одну из дверей. – Закрыто! – Замерла. Прислушалась. – Они близко.
– Кто?
Девушка обернулась, и спокойный взгляд ее больших черных глаз привел Орешкина в чувство. Он вдруг понял, что если хрупкая красавица способна сохранять хладнокровие в подобных ситуациях, то ему, взрослому мужику, стыдно впадать в истерику.
– Дима, ты хочешь жить?
– Да.
– Тогда, пожалуйста, надень перстень на безымянный палец правой руки.
Из арки послышались шаги, затем гортанные голоса. Громкие. Грубые. Несколько мужчин выясняли отношения на незнакомом языке.
– Люди Батоева и люди Казибекова. Сейчас кто-то из них придет сюда.
Орешкин вздрогнул и поспешил выполнить приказ девушки – надел кольцо.
– А теперь повторяй за мной: во имя Аллаха, милостивого и всемогущего…
– Ты смеешься?
Из арки послышались звуки ударов, короткий вскрик, а потом голос:
– Они здесь!
В глазах девчонки мелькнул страх.
– Во имя Аллаха, милостивого и всемогущего, – тут же произнес Орешкин.
– …я заклинаю тебя…
– …я заклинаю тебя…
– …именем Сулеймана, ибн Дауда…
– …именем Сулеймана, ибн Дауда…
– Вот они!
Из арки выскочили двое.
– Зарема! Орешкин! Стоять!
– Да будет так, – прошептала девушка.
На них направили пистолеты. Но Димка, к огромному своему удивлению, страха не испытывал. Совсем не испытывал. Он задумчиво посмотрел на засверкавший камень и негромко спросил:
– Мы успели?
– Да, – с улыбкой подтвердила Зарема, – мы успели.
– И что теперь?
– Просто скажи: спаси меня.
Орешкин помолчал, перевел взгляд на приближающихся бандитов и попросил:
– Спаси меня.
И впервые в жизни увидел, как человек совершает десятиметровый прыжок с места. Нет, не человек – джинн.
Как буднично: «Я только что стал повелителем джинна».
Димка тряхнул головой и снова уставился на сверкающий рубин. Он не хотел видеть, как Зарема его спасает.
Проблем с милицией избежать не удалось. Уехать Батоев не успел – дорогу «Хаммеру» перегородил бело-синий «Форд», а потому пришлось давать объяснения: что да как, откуда взялись три трупа и кто открыл пальбу в людном месте. Возможно, при других обстоятельствах Мустафу отпустили бы сразу, но на этот раз происшествие получилось слишком шумным – центр города как-никак. На Пушку прибыл начальник московского ГУВД со свитой и кто-то из мэрии. Вертелись журналисты. Группа фээсбэшников тщательно искала следы террористов. Толпа зевак росла с каждой минутой.
К Батоеву, который отказался покидать «Хаммер», постоянно приходили какие-то люди, и в погонах, и в штатском, демонстрировали удостоверения и просили ответить на вопросы. Слушали внимательно, кивали, переспрашивали. Мустафа понимал, что, окажись у них хоть малейшая зацепка, – «закроют», и потому старался отвечать по возможности лаконично, тянул время до приезда адвоката, а когда тот появился – замолчал окончательно. Версия Батоева гласила, что он во время внезапного приступа сентиментальности вышел прогуляться к знаменитому памятнику и стал объектом покушения. Телохранители, действовавшие строго в рамках закона, защитили шефа от преступного посягательства, за что им отдельная и безмерная благодарность. Милиционеры, первыми прибывшие на место событий, предприняли все необходимые меры, за что им еще более отдельная и еще более безмерная благодарность.