- Альберт, я не хотела! – выдала мне очередное откровение моя помощница, - Это все отец с матерью, иди на собеседование, да иди на собеседование. Ведь, я не о такой работе мечтала. А меня нигде не брали. Студентка, без опыта. Предлагали такое-е-е, - протянула она и закатила глаза.

- И ты от безысходности пришла в мою приемную, - договорил за нее я.

- Да, - на выдохе произнесла Даша, - я хотела после «испытательного» уйти, но опять родственники вмешались, кто уходит так, что в трудовой написано будет? И все такое, - скривила лицо девушка и помахала кистью руки.

- И ты осталась, - совсем горестно отозвался я, - я не хочу тебя терять, ты нужна мне!

Даша изумленно посмотрела на меня, но отвечать ничего не торопилась. Потом как-то инстинктивно подернула плечами, как от озноба. Я молча встал, ушел в заимку, взял там одеяло и вынес его к костру. Уже прилично смеркалось. Даже комары, будто стали не такими надоедливыми. Перекинул один конец одеяла через свое плечо, а второе накинул на руку и распахнул свои объятья, приглашая в них свою помощницу.

Дарья молча смотрела на меня, как будто что-то оценивала, потом встала и пересела поближе. Я сомкнул объятья. Мы оказались в коконе старого шерстяного одеяла.

- Это я от комаров прячусь, - тихо пробубнила девушка.

Я уткнулся в ее макушку, как давно мечтал, прижал ее к себе поближе.

- Конечно, я тоже, - отозвался я в ее волосы, - куда только от них, назойливых засранцев не спрячешься!

Мы сидели в обнимку достаточно долго. Было очень приятно. Мне казалось, что в моих объятьях целый мир. И выпустить его из рук было просто преступлением. Да отпустить, просто дать уйти Даше я уже не мог. На меня накатило просто нестерпимое желание целовать ее. Целовать до одури, до умопомрачения. Мне физически было плохо, от того, что я не поддаюсь порыву. Но разумом я понимал, что вот сейчас перейди эту зыбкую грань ее доверия и все. Назад дороги не будет. Я пропаду в болоте страсти, а Даша пойдет дальше.

Мне нужно было что-то делать, как-то применить себя. Потому что сдерживать свои порывы было очень сложно. Вот она, такая трогательная. Такая моя. В объятьях.

- А что там с ямой и рыбой, - просипел я совершенно несвоим голосом.

- Что? – отпрянула от меня и посмотрела с каким-то чуть уловимым разочарованием Даша.

- Я яму рыл, ты туда рыбу хоронила, костры жертвенные разжигала, но обещала, что это не жертва богу тайги, а будущий вкусный ужин, - постарался пошутить, но вышло, видимо, слишком замудрено.

- Точно! – подскочила моя сотрудница, и мне стало холодно и одиноко в своем одеяле, - надо это убрать! – указала она на котелок и оставшиеся от костра угли.

Встал со своего места. Сложил одеяло. Осмотрел треногу, котелок и пепелище.

- Сейчас лопату принесу, - хмуро отозвался я и пошагал в сторону заимки.

Даша стала суетиться, видимо, соображая, куда поставить котелок, который к слову, был без ровного дна.

- Альберт, нам его только с треногой перетаскивать. И вообще! Может вылить уху? За ночь, что с ней будет? – спросила она.

- Ты меня спрашиваешь? Я не знаю, из нас двоих женщина ты и тебе решать, чем ты будешь завтра кормить голодного мужика. Но учти. Протухшей ухой кормить опасно! Я не привыкший к такому. – усмехнулся я.

- Она за ночь не протухнет. Прохладно ведь ночью. Да и она пока горячая. Но могут животные какие-нибудь приманиться. Страшно. – как-то трепетно, по-детски ответила помощница.

- Ты думаешь, что волк придет с ложкой нашу уху хлебать? – решил вернуть шпильку про комаров и газету я.

- Все может быть, только без ложки, - совсем без юмора отозвалась Даша.