— Юль, а кто это?

— И что ему от тебя нужно? — внесла свою лепту Синицына.

— Бывший, — коротко отозвалась Юля, чувствуя странное опустошение в душе. — Сам изменил мне с лучшей подругой, а теперь требует… прощения!

Одногруппницы изумленно переглянулись. После чего Белова ухватила Илью за подбородок и принялась разглядывать со всех сторон, точно коня на ярмарке выбирала. При этом она совершенно искренне возмущалась:

— Господи, Попова! Что ты в нем нашла вообще? На мужика ведь даже не похож! Это какое-то прямо… оно! Скажи же, Ириша?

Синицына скрестила руки на груди и согласилась:

— Ну да! Хлюпик хлюпиком! Только девушек и может обижать!

— Обросший, — продолжала Лена. — Неопрятный. Прямо… фу! Юль, тебе его что, в магазине «все по тридцать восемь» за тридцать семь продали, что ли?

Возможно, напряжение сказалось, а возможно, разум совсем отключился.

Не суть. Да только, спрятав лицо во все еще дрожащих ладонях, Юля зашлась в приступе совершенно дикого безудержного хохота.

Вскоре ее поддержали и Белова с Синицыной. А Жуков, побагровев от злости, стремительно умчался прочь, бросив напоследок тихое:

— Ты мне за это ответишь, дрянь!

— Не бойся! — успокоила ее Ирина. — Все будет хорошо!

Попова благодарно улыбнулась, перешагивая через букет желтых роз, все еще бесхозно валяющийся на крыльце, и тихо пробубнила:

— Спасибо, что вмешались. Я растерялась. Он раньше безобидный был…

— Не заморачивайся! — подмигнула ей Лена. — Ну что? Пошли на пару?

Обнявшись, девушки скрылись за университетской дверью.

Тяжело вздохнув, она собиралась последовать за ними, как вдруг услышала низкий мужской голос, продирающий до мурашек своей чувственностью:

— Попова?

Юля вскинула голову и с ужасом обнаружила в распахнутом окне второго этажа Каримова и Макарова. Оба они с любопытством наблюдали за всем происходящим прямо из кабинета кафедры. И все ее проблемы одним махом вышибло из головы. Осталась лишь одна… большущая.

«Серп! Серп! Проклятый Серп!»

— Да, Марат Евгеньевич? — проблеяла она, осознав, что все еще не ответила.

— Цветочки подними!

— За… Зачем?

— В урну выброси! — велел он грозно. — Штраф за мусор еще никто не отменял. После занятий зайдешь ко мне. А сейчас на пару! Бегом!

Секунду спустя окно на кафедре с грохотом захлопнулось.

8. Глава 7

Шестая пара закончилась в седьмом часу вечера. К тому моменту Юля чувствовала себя настолько уставшей и морально истощенной, что думала лишь о том, как бы поскорее вернуться в общежитие. Однако подобной роскоши позволить себе не могла – ей предстоял разговор с Каримовым.

Она понятия не имела, по какому «важнейшему» поводу он вызвал ее к себе, да только оттягивала визит в его кабинет до последнего.

«И что с того? Подумаешь, четыре пары уже прошло! Он сам сказал: после занятий! Вот и пойду после занятий! Но только… после всех… занятий!»

В глубине души Юля просто надеялась, что Серп давно ушел домой.

Что наконец-то сжалился над ней и не стал поджидать для очередной экзекуции.

Но нутро подсказывало – все надежды напрасны. Пусты.

Еще ни разу он не упускал возможности загрузить ее новыми поручениями.

«Ага! Или отчитать по полной программе из-за какой-нибудь мелочи!»

Сразу после звонка в аудиторию заглянул Макаров.

Призвав студентов к тишине, их куратор громогласно объявил:

— В общем, так, орлы! Мне выговор от руководства из-за вашего разгильдяйства и абсолютной неорганизованности не нужен! Причем от слова совсем! А это значит, что сегодня…

Виктор Эдуардович демонстративно посмотрел на свои массивные наручные часы, закрепленные на левом запястье, и продолжил: