В тот момент в ее голове словно тумблер переключили.

Душа наполнилась лютой ненавистью. Злобой. Кинув сумочку на землю, Юля освободила руку и влепила парню звонкую пощечину.

Причем такую сильную, что ее собственную ладонь обожгло точно пламенем. Жуков дернулся и уставился на нее ошалевшим взглядом.

А после, буквально сотрясаясь от гнева, презрительно выплюнул:

— Ты кем себя возомнила, а? Обычная, никому не нужная нищая колхозница! Да ты должна Бога благодарить, что я вообще на тебя внимание обратил! Что встречаться с тобой начал! Хотя родители мне с самого начала говорили, что такую, как ты, в нашу семью не примут! Но мне было плевать! Я был очарован тобой! Я был влюблен! Терпел все твои выходки и закидоны. Даже на сексе не настаивал, хотя мог бы и силой взять! И что в итоге? Ты у нас такая гордая, оказывается, что никак не можешь простить мне другую девку? И готова разрушить из-за этого почти три года отношений? Серьезно? Ну, извини! Ты сама виновата! Ты сама толкнула меня в объятия Кристины! Я компенсировал твои «не хочу торопиться» как мог! Я – здоровый мужик, в конце-то концов! Мне нужно было где-то спускать пар! Да и ты, как оказалось, далеко не монашка – зря только берег тебя! В клубе-то, наверное, давно распечатали? А это значит, что мы с тобой квиты! Один-один, как говорится. Но ты не переживай, Юленька – все позади! Погуляли мы оба на стороне, и хватит! Да? Все теперь будет хорошо! Ты простишь меня и…

— Я скорее сдохну!

— Простишь! Вот увидишь – я умею вымаливать прощение!

— Я заметила! — прошептала Попова срывающимся от напряжения голосом. — Убирайся! И не приближайся ко мне больше никогда! Иначе я попрошу помощи у тех, кто найдет управу и на тебя, и на твою драгоценную семейку!

— Че? Кого ты там…

— Прошу прощения! — раздался за их спинами звонкий женский голос. Строгий и решительный. И знакомый до ужаса. — А что тут происходит?

— Да! — следом послышался второй – более нежный, но и более язвительный. — Мы вам не помешали?

— Помешали! — недовольно рыкнул Илья.

— Мы старались! — с вызовом отозвалась первая. — А теперь… отпусти ее!

Юля невольно обернулась и увидела своих одногруппниц – Ирину Синицыну и Лену Белову. Девушки являлись подругами и, если верить слухам, были неразлучны с первого класса. И вот теперь обе они поравнялись с ними.

— Шли бы вы, красавицы… — начал Жуков.

Но Ирина одним-единственным взглядом заставила его умолкнуть.

— Я сказала: отпусти ее! — повторила она с металлическими нотками в голосе.

Эта рыжеволосая фурия выглядела так, будто готова накинуться на Илью с кулаками в любую секунду. Она ничего не боялась. И неудивительно. Ее парень – Слава Красницкий, заносчивый мажор и единственный сын мэра – растерзал бы за нее любого. Но Илья медлил, поглядывая на Синицыну с неким трепетом. Белова же тем временем (темпераментная блондинка и кокетка, каких свет не видывал) бесцеремонно повисла у Жукова на плече.

— Лучше сделай, как тебе велят! — заговорщицки обронила Лена. — Она ведь у нас больше десяти лет использовала в качестве боксерской груши человека, который сильнее тебя раза в три! Треснет так, что мало не покажется!

Молодой человек шумно сглотнул, переключая внимание на Белову.

Его хватка ослабла, и Юля наконец смогла освободить свою руку.

— Ты в порядке? — гораздо мягче поинтересовалась Ирина.

Не доверяя собственному голосу, Попова подняла сумочку и кивнула.

Продолжая цепляться за плечо парня и пристально разглядывать его, вгоняя тем самым в немой ступор, Лена непринужденно поинтересовалась: