Спустя минуту я нахожу девайс в ванной и сразу же набираю Чернова, который несколько часов назад штопал мне бок после огнестрела.

— Слушаю, — в трубке через пару гудков раздаётся хрипловатый ото сна голос знакомого врача.

— Антон, извини, что снова беспокою, — торопливо объясняю, пытаясь сдерживать напряжение в голосе. — У дочери Алиева повторно поднялась температура. Четыре часа назад дал ей жаропонижающее, но толку мало. Что делать?

— Сколько сейчас на термометре? — Чернов сразу переходит к делу.

Я бросаю взгляд на градусник, который всё ещё лежит на тумбочке.

— Было 38,2. Сейчас снова вся горит. Повторно температуру не мерил.

— Проверь ещё раз. Если держится выше 38 — сбивай, — спокойно говорит Антон.

Сука, мне б его спокойствие…

— Андрей, дай ей ещё дозу парацетамола или что-там у тебя имеется? Если к утру не станет лучше, я приеду. Кашель у неё есть?

— Нет. Только температура, — отвечаю, нервно сжимая телефон в руке.

Антон ненадолго замолкает, потом добавляет:

— Следи за её состоянием. Если появятся другие симптомы или станет хуже — сразу звони мне.

— Понял, — сбрасываю звонок и возвращаюсь в спальню.

------

Девочки, сердечно всех благодарю, что поддержали меня подпиской! Едем дальше)) В планах много всего) Пока закрою комментарии во избежания спойлеров)

24. Глава 22. Андрей

Глава22

Андрей

— Холодно… — сипит Златка, натягивая простыню до подбородка. Сворачивается клубком и дрожит.

Готовлю ещё одну дозу жаропонижающего. Подхожу к кровати, сажусь рядом.

Матрас прогибается под моим весом, и Злата оказывается плотно прижатой к моему бедру.

Это соприкосновение импульсами отдаётся не только в ноге, но и в копчике.

Электричество мелкими точечными разрядами по всему телу раскидывает. И эти реакции мне совсем не по душе.

Лучше бы я Алиеву тогда сказал «НЕТ».

Теперь же передо мной лежит сплошной клубок искушения и тревоги. Чистое воплощение соблазна и нервов. Оставаться равнодушным невозможно. Вон и Никита не устоял, тёрся своими гениталиями, как пацан в пубертате.

Пиздец…

С шумным вздохом наклоняюсь к девчонке.

— Выпей, — мягко говорю, убирая с её лба влажные пряди. Легко массирую ей голову, пытаясь вытянуть из липкой паутины кошмаров. — Злата? Нужно принять лекарство.

— Нет… не хочу… — отрицательно мотает головой. — Не хочу… Не надо…

— Прими лекарство, иначе я сделаю укол, — предупреждаю громче, с нажимом.

Услышав меня, Злата медленно распахивает глаза.

Несфокусированный, заторможенный взгляд устремляется сквозь пространство.

Подныриваю ладонью под хрупкую шею, аккуратно приподнимаю, помогая сесть.

Простыня сползает до пояса, но сейчас нам обоим не до этого.

— Пей.

Златка с трудом делает глоток, морщится, отворачивается, но я терпеливо держу стакан у губ.

С третьей попытки она всё-таки выпивает лекарство и сразу же падает на подушку.

— Холодно… — повторяет, кутаясь в простыню.

Убрав стакан на тумбочку, ложусь рядом, осторожно притягиваю девчонку к себе, обнимаю за плечи. Чувствую, как её дрожь постепенно стихает.

Не знаю, зачем я это делаю. Уговариваю себя, что в первую очередь это нужно ей.

Так будет легче согреться и успокоиться.

Главное — чтобы она наконец уснула.

«И что дальше, Андрей?» — мысли не дают мне покоя, как шестерёнки вертятся в голове.

Как с ней поступишь завтра, если Злата окажется круглой сиротой?

Невольно провожу пальцами по её нежному, ангельскому лицу.

Такая идеальная девочка…

Юная. Свежая. Без уродливой пластики. Без напускной искусственности.

Чистый, огранённый алмаз. Ему бы достойную и прочную оправу…

Взглядом задерживаюсь на чувственных губах. Осторожно касаюсь их большим пальцем, веду по мягкому контуру. Их тотчас трогает едва заметная, мимолётная улыбка. Не могу не улыбнуться в ответ…