"Нет!" – кричит все внутри меня. И одновременно: "Да, останься!"

Тайлер смотрит на меня, ожидая реакции, и я чувствую себя как на суде – каждое моё движение, каждый взгляд имеет значение. Что бы я ни выбрала, это будет признанием. Признанием того, что он до сих пор имеет власть надо мной. Или признанием того, что я боюсь этой власти настолько, что не могу даже разделить с ним обеденный стол.

– Конечно, если у Николь нет возражений, – добавляет Тайлер с легкой полуулыбкой, которая говорит: "Я знаю, что ты хочешь, чтобы я ушёл. И я знаю, что ты хочешь, чтобы я остался."

Ловушка захлопнулась. Теперь мой ход, и я чувствую, как время замедляется, пока я решаю, какую маску надеть в этой игре.

Брайан кивает с вежливым интересом, но я замечаю, как его взгляд скользит к золотым швейцарским часам на запястье – мимолетное, почти незаметное движение. Я слишком хорошо знаю этот ритуал. Мои свидания с мужчинами его типа всегда имеют четкие временные рамки – еще полчаса светской беседы, два бокала шампанского, и он начнет перебирать пальцами по столу, закидывая удочку на продолжение вечера в более интимной обстановке.

Перевожу взгляд на Тайлера, и что-то внутри меня – та часть, которая всегда жаждет хаоса – принимает решение.

– Можешь присоединиться к нам, – предлагаю я, наблюдая, как зрачки Брайана расширяются от удивления. Мой голос звучит непринужденно, но сердце колотится о ребра. – Мы с тобой так давно не виделись. Наверстаем упущенное.

В этой фразе столько недосказанного, и по тому, как напрягаются плечи Тайлера, я вижу – он уловил каждый оттенок.

– С удовольствием, – отвечает Тайлер с опасной полуулыбкой. Он пододвигает стул так близко к моему, что наши колени почти соприкасаются под столом. От этой близости по коже бегут мурашки, и я опускаю руки на колени, чтобы скрыть дрожь.

Следующие пятнадцать минут превращаются в первобытное состязание альфа-самцов, упакованное в цивилизованные обертки разговора о бизнесе. Брайан, расстегнув пиджак и откинувшись назад с деланной непринужденностью, рассказывает о своей коллекции яхт – "только вчера завершил сделку по 'Морской богине', сорок восемь метров, отделка красным деревом". Тайлер, сохраняя ленивую позу, парирует историями о своих архитектурных проектах в Дубае – "шейх настаивал на инновационной конструкции, которая бросает вызов законам физики". Воздух между ними потрескивает от тестостерона и скрытой агрессии.

Я мило улыбаюсь, наблюдая за этим спектаклем и потягивая игристое, холодное и колкое, как моё удовлетворение от происходящего. Бокал запотевает под моими пальцами, и я прижимаю его к шее, позволяя холоду пробежать по коже. Краем глаза замечаю, как Тайлер следит за этим движением, его взгляд задерживается на пульсирующей точке под моим ухом.

Брайан перехватывает этот взгляд, его челюсть напрягается. Когда он снова заговаривает, в его голосе проскальзывает нетерпение:

– …а в прошлом квартале мы увеличили показатели на тридцать процентов, несмотря на рецессию.

– Впечатляюще, – произносит Тайлер, не отрывая глаз от меня, в его тоне столько же искренности, сколько в рекламе зубной пасты.

Наконец Брайан сдается. Я вижу это по тому, как резко он выпрямляется, как его пальцы стискивают салфетку, прежде чем аккуратно положить ее рядом с тарелкой.

– Николь, мне жаль прерывать наш… увлекательный разговор, – он лжет так же искусно, как я изображала интерес к его финансовым успехам, – но у меня неотложный звонок с Токио. – Он бросает многозначительный взгляд на часы. – Биржа открывается. Буду ждать тебя в машине.