И тут она совершенно права – не должно, но… касалось.

Вчера он окончательно понял, что не просто не хочет, чтобы его дочь называла какого-то левого мужика отцом, но также категорически не приемлет, чтобы и сама Аглая имела что-то общее с этим "соседом".

Хорошо, если не он, то кто? – задавал он себе вопрос, возвращаясь вчера вечером от них домой. Ведь рано или поздно она все равно кого-нибудь себе найдет – она молодая и интересная. Не будет ли подобной ситуации с кем-то еще? И совершенно четко понял – будет.

Он просто не хочет, чтобы у нее кто-то появлялся. Вот так по-собственнически, совершенно нахально.

Он никогда не был ревнивым и вступая с кем-то в отношения не думал, а кто там был у этой девушки до него. Ему было все равно, не было лишних вопросов, ненужных размышлений. Да ничего не было. Он вступал в отношения и просто брал свое, потом легко отпускал. Но с ней… в голове так и крутилась мысль: а было ли у них что-то. И почему-то даже мысленно не хотел допускать, что да.

Он и она… ну не-ет.

– И близкий друг? – тормознув у светофора, не выдержал и проявил-таки не присущее ему любопытство. Повернул на нее голову, любуясь особенно яркими в свете вечернего солнца веснушками. – Я о твоем соседе.

– Я не совсем понимаю, к чему ты клонишь, но на всякий случай отвечу, что тебя это не касается тоже.

– Ну почему же, могла бы поделиться, – дождавшись зеленого, плавно тронулся. – Как с другом.

– Не припомню, чтобы мы когда-нибудь дружили.

– Да? А что помнишь?

Он смотрел на дорогу, обгоняя еле плетущуюся впереди машину, но совершенно точно знал, что сидящая рядом девушка слегка покраснела.

Она тоже думала о том, что между ними вчера произошло. Думала. Не может быть иначе. И что бы там не происходило между этими двумя "соседями", она совершенно точно недолюблена и неудовлетворена.

Ее поцелуи были поцелуями голодной женщины, женщины, которая дорвалась до того, чего долго желала.

Хотелось бы ему думать, что такая реакция была вызвана исключительно его персоной, а не просто потому, что у нее давно не было хорошего секса.

Где Валентин и где хороший секс? Да даже думать об этом нелепо.

– Пригласишь сегодня на ужин после парка? – снова обернулся на нее, наслаждаясь реакцией – краска заливала ее щеки удивительно равномерно, выделяя веснушки еще ярче. – Мне понравился вчерашний…

– Артур!

– Я про салат.

– Ма-ам, мне жарко… – раздалось с заднего сидения, но маме в этот момент было слегка не до детских капризов. Она смотрела на нахального водителя, что бесцеремонно вторгался в ее личное пространство своими неуместными вопросами и явно двойственными намеками.

– Я бы предпочла сделать вид, что вчерашнего салата, – сделала акцент, – не было.

– Серьезно? А мне показалось, что наоборот – ты нарывалась на добавку.

– Тебе показалось!

– Ну тогда пригласи, в чем же проблема?

– Ма-ам!

– А проблема в том, что некоторые гости слишком навязчивы. И любопытны. А еще самоуверенны и бесцеремонны.

– Я всегда был таким. И тебя это абсолютно точно устраивало. Иначе бы не подсматривала за мной из окна на протяжении пяти лет.

– Да не просматривала я, что за чушь!

– Мама-а…

– Сейчас, милая, – бросила, не оборачиваясь. – Да, я была тобой увлечена, но не стоит путать желаемое с действительностью.

– Увлечена? – усмехнулся он, но уже не весело. – Ну-ну. Теперь это так, значит, называется.

– Мне было восемнадцать! Я только закончила школу. Ноль какого-либо опыта. Я верила людям и смотрела на мир сквозь розовые очки. Смотрела сквозь них на тебя, – ирония из ее голоса стала уходить – ее место стала занимать плохо скрытая женская обида. И даже наличие на заднем сидении дочери не стало препятствием к тому, чтобы окунуться в прошлое: – Я не понимала, что таким, как ты, верить нельзя.