– Да. Настя, ты почему убежала? Я же оставила тебя поиграть в детской комнате!

– Ты оставила ее в детской? – хмурюсь. – Тогда как она смогла уйти?

– Мария Петровна! – к нам подлетает Денис. – Ой, Захар Романович, вы тоже здесь…

– Как видишь. Что за проблема с детской комнатой?

– МАМОСЬКА! – малышка тянет руки к матери, я ее отпускаю.

– Лена отошла пообедать, и…

– Оставила детей без присмотра? – рычу, – Что за бардак, Деня?

– Технически Настя пока не… – но Деня затыкается, лишь взглянув на меня.

– В смысле, технически не? То, что ее мать пока тут не работает, не значит, что можно безалаберно относиться к ребенку. Где ее сменщица?

– Сказали, что она не вышла, – Маша берет мелкую на руки.

Дочь. Значит, она и правда родила. Только вот я кольца не вижу. В разводе?

– Разберись, Деня. Маш, ты квартиру сняла? – спрашиваю.

– Да, – кивает, затем глядит на дверь за моей спиной, – ты теперь генеральный.

– Точно.

Разговор как-то не клеится.

Но я невольно любуюсь девушкой из прошлого.

Маша стала безумно красивой. Хотя у нее синяки под глазами и взгляд как-то потух.

Внезапно в голове возникает картина нашей последней встречи.

Жаркие касания, поцелуи. А я ведь был именно с Машкой, о другой женщине не думал. Она была невероятно отзывчивой в постели. Отдавалась мне со всей страстью.

Маша меня хотела.

Четыре года прошло. Только вот у неё дочь…

– А сколько тебе лет? – спрашиваю у малявки, она хихикает.

– Мама говолит, фто нельзя такое сплафывать у девуфек! – вздергивает подбородок.

– Ей два… с половиной, – Маша взгляд не отводит.

Значит, не моя…

Что ж. А мысль промелькнула. Получается, она почти сразу после меня кого-то нашла. Так и думал.

– А муж где? – вырывается у меня.

– Как это касается моей работы? – ледяным тоном спрашивает.

Настюша поджимает губы. А я слышу обиду в голосе ее мамы. Конечно, мы вряд ли станем друзьями. После того, как я просто уехал, сменил номера и принялся строить свою компанию… женщины такого не прощают.

Но, с другой стороны, мы здесь не за этим.

– Никак. Надеюсь, проблем не будет, – заковываю голос в лёд, – Денис, что сказала Крупицына?

– Она довольна. Рекомендует Марию Петровну.

– Отлично, – достаю ключи, – назначь на завтра собеседования. Мария Петровна, как вам у нас?

– Неплохо, – вздёргивает подбородок, – но мне не очень понравилось, что так отнеслись к моей дочери.

– Мама! – вклинивается малявка. – Дядя Захал будет нафым папоськой! Я рефыла!

– Милая, папами так просто не становятся, – хмурится Маша, – простите, Захар Романович, мы в непростой ситуации. Я могу завтра снова привести Настю?

– Конечно, мы для этого и организовали детскую комнату.

– Спасибо. Настя, попрощайся с дядей.

– Ни хасю! – глаза мелочи тут же наполняются слезами. – Он мой папоська!

– Настя! – рычит Маша. – Ты как себя ведешь? Пошли!

Она тянет девочку прочь. А я ощущаю в груди что-то непривычное. Какое-то тяжелое, тянущее чувство. Словно не хочу, чтобы они уходили.

– Маша! – догоняю их у лифта. – Вам в какую сторону?

– А что? – она явно удивлена моему порыву.

Да что уж там, я и сам удивлен не меньше.

– Просто я сам сейчас уезжаю, могу подбросить.

– У вас вряд ли есть детское кресло, – она опускает взгляд.

– Подержишь непоседу на коленях, – улыбаюсь, сую руки в карманы.

– Добрый день, Захар Романович! – к нам подходят девушки из отдела продаж.

Маша расправляет плечи и вперивает взгляд в закрытые двери лифта. Гордая. Несмотря на довольно простенькие вещи и потрепанную сумочку, Маша выглядит куда более эффектной, чем наши сотрудницы.

– Добрый.

– Как ваши дела? – хихикают, флиртуют.