Я словно распробовала губы Ника - и это самое вкусное, что бывает в жизни. Уже когда мы снова целуемся в соседнем дворе, из которого я ухожу домой, чтобы не дай бог мать не спалила, я спрашиваю, оторвавшись от парня:

- А что теперь, Ник?

- В каком плане что? - он близко-близко к моему лицу, говорит в самые губы.

Это очень мешает думать.

- Мы с тобой теперь… Встречаемся?

Ник широко улыбается.

- Не знаю, как ты, Надя, я встречаюсь с тобой уже месяц.

Смеюсь, не удержавшись, легонько ударяю его кулаком в плечо. И снова целую. Кажется, у меня появилась быстро развивающаяся зависимость.

- Мне пора, Ник, - говорю еще минут через пятнадцать, в ужасе глядя на часы. - Мама сто процентов заметит, как я поздно.

- Чего она тебя так пилит? Ты уже взрослая, восемнадцать есть.

- Это сложно, я же объясняла, - вздыхаю, с сожалением освобождаясь из его объятий. - Она просто строгая. Очень. Понимаешь… - немного смущаюсь, но все же продолжаю. Я не привыкла делиться личным, но сейчас это кажется правильным. - Ее родная сестра, она была не очень… В общем, вела неправильный образ жизни. Связалась с плохой компанией, алкоголь, наркотики. Потом забеременела, в последнем классе школы. Ребенок родился больным. Сейчас находится в частной клинике, которую оплачивает моя мама. Сестра в двадцать три умерла от передозировки. Дурацкая история, прости. Совсем не для дня рождения.

- Все нормально, Надь, - Ник обнимает меня, гладит по волосам, целует в макушку. Мне вдруг становится тепло и хорошо. - Твоя мать насмотрелась в юности на плохой опыт своей сестры, и теперь запрещает все тебе.

- Она просто очень за меня волнуется. Потому что знает, как может быть тяжело.

Ник кивает, закусив губу, потом говорит:

- Моя сестра тоже балуется наркотой.

- У тебя есть сестра? - удивляюсь я.
- Не поверишь, двойняшка.

- Ты серьезно? - искренне удивляюсь я. - А почему она не учится с нами?

- Она вообще нигде не учится, - криво улыбается Ник. - Отец планирует выдать ее удачно замуж. По возможности. Но пока что она активно прожигает свою жизнь. К сожалению, никого не слушая, в том числе и меня.

- Мне жаль.

- Я просто хочу сказать, что твоя мама слишком жестит. По-моему, правильнее тебя вообще нет никого на свете.

- Это звучит не как комплимент, - смеюсь я. Ник широко улыбается. Аккуратно щелкает меня по носу.

- Хочешь комплимент, Одинцова? Знаешь, как я на тебя запал?

- Как?

- Когда ты в аудитории повернулась ко мне. А я подумал: вау, вот это да. Девочка с большими глазами.

- Так во всем виноваты глаза?

- Остальное я тоже разглядел, не переживай.

- Все, я пошла, - улыбаюсь, качая головой. Ник притягивает и коротко целует. - До завтра.

Мать, конечно, палит. И чего ей не спится?

- Почему так поздно, Надежда? - выходит она в прихожую, как только я появляюсь.

А ведь я вела себя тише мышки. В темноте коридора мама похожа на привидение в длинной широкой ночнушке.

- Лето, сезон, мам, на час позже бар будет закрываться.

Я ненавижу врать в принципе, а маме в особенности, но она не должна знать правду. Она против того, чтобы у меня были отношения, пока я учусь. А уж Ника точно не оценит. Будет скандал, а я совершенно не хочу скандалов. Не хочу терять Ника. Особенно теперь.

Мама моим ответом довольствуется. Пробравшись после душа в комнату, зажигаю настольную лампу. Подарок Нику я купить не успеваю, потому сделаю небольшой презент. Конечно, это очень наивно, но… Достаю нитки и начинаю плести.

Раньше я много плела феньки, но с универом и работой стало не до того. Руки помнят, потому быстро сплетаю простой узор. А потом внезапно делаю еще одну - для себя. Боже, я умудрилась превратиться в романтичную дурочку за несколько часов. Надо как-то себя контролировать что ли?