Алексей вошел в комнату буквально через несколько минут. Соня вскочила на ноги и, вцепившись в его взгляд, молча ждала, когда он подойдет.

На ходу сняв пиджак и бросив его на кресло, молодой человек приблизился вплотную. Девушка, смотря ему в глаза, потянулась к галстуку и, развязав его, приступила к рубашке. Нервы Сони, натянутые как струны, передали свое напряжение телу, и пальцы непроизвольно подрагивали и не совсем слушались ее, но она упорно продолжала раздевать мужа, пока края рубашки не расползлись в разные стороны, предоставляя ей в полное владение крепкое тело хозяина.

Дрожащими ладонями девушка коснулась его кожи и закрыла глаза. Если бы прикосновения могли сказать, что она ощущала! Если бы они передали хотя бы часть ее чувств ему. Соня потянулась к губам Алексея, и он наконец по-настоящему поцеловал ее. Рука молодого человека тут же припечатала девушку к себе, и та мгновенно начала плавиться от соприкосновения их тел.

Дыхание сбилось, катастрофически не хватало воздуха, но она не желала отрываться от его губ. Это были лучшие мгновения в ее жизни, и ей не хотелось красть у себя самой даже секунды. Алексей сделал это сам. Соня посмотрела на мужа поплывшим взглядом, а он скомандовал:

– Развернись.

Та беспрекословно подчинилась и почувствовала, как падает на кровать от его легкого толчка в спину. Спустя какое-то мгновение матрас запружинил рядом, и мужская рука, подхватив под талию, поставила ее на колени. Через секунду он рывком оказался в ней, а дальше все перемешалось: любовь, страсть, удовольствие, боль… Нет, не физическая. Ей нравилась одержимость Алексея: она заводила, но только до того момента, пока Соня не поняла, что их в постели трое, ведь имя, слетевшее с его губ, едва слышное и различимое, даже не напоминало ее.

Разрядка пришла как положено, и тело задрожало в экстазе удовольствия, в то время как сердце сжималось от других спазмов.

Молодой человек сжал ее бедра, навалился корпусом и застыл. Потом, едва коснувшись губами ее щеки, встал с кровати и направился в ванную.

Соня, прислонившись к изголовью, притянула к себе ноги, будто защищаясь от неизвестного врага, и, смахнув слезы со щеки, как заклинание, пробормотала:

«Он выбрал меня! Он живет со мной! Нам нужен ребенок, и у нас все наладится!»

8. 7

Владимир хмуро посмотрел на жену.

– Что, по-твоему, я должен сказать сыну?

Нина фыркнула:

– Это мужские разговоры. Тебе лучше знать!

Он скептически поднял бровь.

– Единственное, что приходит в голову, это: хватит друг друга мучить. Наберись мужества и подай на развод.

– Что?! – она выплюнула вопрос с возмущением, увеличившимся в ней до катастрофических размеров.

– В нашей семье женятся один раз!

– Значит, пусть и дальше мучаются?!

– Володя! – одернула женщина и посмотрела на мужа искрящимися от негодования глазами.

Тот тяжело вздохнул.

– Возможно, им поможет, если никто не будет вмешиваться!

Нина сложила руки на груди, словно защищаясь, но продолжила нападать.

– Ты предлагаешь просто смотреть, как дети рушат свою семью?

Владимир тяжело вздохнул.

– Да какая они семья?!

– Володя! – снова воскликнула она, но он не дал ей продолжить.

– Если ребята живут в одной квартире, это еще ни о чем не говорит. Они все равно как соседи. Никакого притяжения!

– Не всем нравится показывать свои чувства. Сонечка очень любит Лёшу!

– Возможно. Но если он за год не прикипел к ней, то чуда уже не произойдет.

– Ты просто не хочешь говорить с ним!

Разговор стал все больше походить на ссору, и мужчина, чувствуя это, не сдержался и повысил голос: