— Тебе не стоило так привязываться к ней. Если все пойдет не по плану, ее придется ликвидировать. 

Кайл подорвался с места. Но остановился под грозным взглядом верховного магистра. Тот уже занес свою трость и несколько синих искр сорвалось с ее набалдашника. От этого по телу молодого оборотня прошла неприятная дрожь, напоминающая о боли и беспомощности. 

— Что ты со мной сделал, там в зале? 

Старик усмехнулся. 

— Ничего особенного. Просто натянул поводок. 

Кайл стиснул челюсть, с трудом сдерживаясь. Его прежнее понимание реальности трескалось, грозя вот-вот рассыпаться на сотни осколков. 

— Я не твой цепной пес. 

Верховный обернулся. В грустных серых глазах появилась насмешка. 

— Как раз наоборот. Если тебе будет от этого легче, главнее остальных. Но твое дело — выполнять мои приказы. Невзирая на собственные чувства и желания. 

Старший Крос повернулся, смерил правнука взглядом, отчего Кайлу стало не по себе. Он был стар, но все еще силен. К тому же у него был артефакт, с помощью которого он что-то делал с волей стражей и это как-то было связано с отличительной меткой.  

— Я не позволю убить ведьму. 

— А я не позволю тебе превратиться в сентиментальную тряпку, — старик повысил голос и подался вперед. Впервые Кайл заметил тщательно скрываемую ярость. — Ты можешь трахать ее сколько вздумается, но не смей терять голову, как это случилось в Болуин-холл. Иначе… 

— Что? 

— Иначе я сделаю так, что тебе будет все равно. Трахать ее или убивать. 

— Лишишь меня воли? — Кайл усмехнулся. Впервые орден открывался для него с такой стороны. Похоже, он всегда был слепым щенком, но только сейчас это осознал.

— Лишу тебя чувств. Сострадание и привязанность — не лучшие качества для стража. 

— Ты этого не сделаешь, — проговорил Кайл, сильно сомневаясь в собственных словах. Но бежать от магистра, поджав хвост… Это не для него. 

— И глазом не моргну, — твердо заявил прапрадед. — Только посмей ослушаться меня и быстро забудешь о своей ведьме. 

— Зачем ты вообще держал ее рядом? 

От заявлений верховного мороз бегал по коже. Кому понравится участь ручного пса? Кайл из Волчьей долины-то уехал, по большому счету, из-за того, что не хотел всю жизнь подчиняться отцу и деду. Кто же знал, что самый старый Крос еще хуже. 

— Это уже не твое дело. Пока что.

— И что с ней теперь будет? 

Верховный магистр сел в кресло, сложил ладони вместе и медлил с ответом. 

Для Кайла эта пауза оказалась красноречивее слов. 

Сейрин Моран не оставят в живых. 

Вопрос только в том, когда она станет ненужной ордену. Кайл сжал кулаки, сдержаться стоило немалых сил. Большего всего на свете ему сейчас хотелось встать и уйти из ордена вместе с помощницей. Но… 

— Вы продолжите свою работу. Присмотрите за Элерин Болуин. 

— И все? Но зачем. 

Мердок Крос сухо рассмеялся. 

— Ты все еще не понял? Твоя помощница — Сейрин Моран. Алкарин покровитель ее рода и она нужна ему, чтобы открыть врата. Ведьма всего лишь приманка. 

— Не очень гуманно. 

— На кону стоит намного больше, чем жизнь какой-то ведьмы. 

— Ясно, я могу идти?  

Оставаться в обители ордена, Кайл больше не мог, и чем раньше он сможет покинуть ее, тем лучше. Никогда он не думал, что интересы стражей пойдут вразрез с его. И как с этим быть… Об этом он бы предпочел подумать в одиночестве и подальше от всего этого дерьма. 

— Не совсем. Сейчас ты пойдешь и докажешь мне и своим братьям-стражам, что ведьма для тебя ничего не значит. Унизь ее, заставь рыдать и ненавидеть, и можете возвращаться к “работе” в свою конторку.

22. -22-

Меня затолкали в небольшую комнатушку с грубо сколоченным, еще в прошлом веке, столом посередине и жесткими стульями. Заперли, оставляя почти в кромешной тьме. Только тусклый свет магического светильника, резерв которого почти закончился, освещал камеру. Два крохотных окошка под самым потолком, похоже, выходили не на улицу, а в соседние помещения. То есть, такие же камеры, как и моя. В одной зияла чернота, а в другой еле брезжил свет.