– Шарлотта! – Миссис Хайвуд запустила в нее персиком, когда дочь уже подскочила к двери. – И что мне с тобой делать?

– Просто больше никогда не заводи со мной разговор о баклажанах и персиках.

Оглядев себя в зеркале, Пирс промыл бритву в раковине и вытер остатки пены с подбородка.

При необходимости Ридли мог прийти, чтобы помочь ему одеться к ужину. В конце концов, тот числился у него камердинером, и Пирсу, возможно, имело смысл намного чаще использовать его в этом качестве. Хотя бы для вида. Однако за первые годы службы он уже привык бриться самостоятельно. Ему совсем не нравилась мысль, что кто-то посторонний подступится к его горлу с лезвием.

Даже сейчас, будучи опытным агентом, Пирс предпочитал бриться сам. И дело не в том, что он не мог доверить Ридли свою жизнь. Просто ему казалось, что тот не способен побрить его со всей тщательностью.

Когда Гренвилл надел сорочку и принялся застегивать манжеты, какое-то движение привлекло его внимание. Он замер, вглядываясь в отражение окна в зеркале.

Там что-то было. Или кто-то.

Это ветка, сказал себе Пирс. Возможно, вспорхнула какая-нибудь птица или летучая мышь.

На всякий случай Гренвилл постарался ни единым движением не выдать своего беспокойства: продолжая застегивать манжеты, не спускал глаз с отражения в зеркале.

Послышался тихий звук, как будто кто-то скребся.

Дыхание у него оставалось ровным. Между вдохом и выдохом Пирс успел прикинуть, какие предметы в комнате можно использовать в качестве оружия. Во-первых, бритву, которая все еще лежала на стойке умывальника. Затем каминная кочерга – чертовски хороша в качестве дубинки. В крайнем случае можно воспользоваться галстуком как удавкой. Он научился этому одним жарким вечером в Риме.

Но сегодня можно особо не ломать голову. В верхнем ящике умывального шкафчика его ожидал заряженный пистолет. Пусть не так романтично, зато эффективно.

Скребущийся звук сменился царапаньем. Потом скрипом. Незваный визитер приоткрыл окно.

Пирс сохранял спокойствие, заставив кровь в жилах оставаться такой же холодной, как речной поток в феврале. Быстрым движением выдвинув ящик и откинув в сторону стопку сложенных носовых платков, он вытащил небольшой бронзовый пистолет.

Потом подождал еще. Если он обернется слишком быстро, то испугает нападавшего. Тот сбежит и позже предпримет еще одну попытку напасть.

«Терпение! Не сейчас».

Волна холодного воздуха прошлась по волосам у него на затылке.

«Сейчас!»

Пирс резко развернулся, одновременно поднял пистолет и направил на непрошеного гостя.

В открытом окне замахали рукой.

– Не пугайтесь. Это всего лишь я.

– Шарлотта?

Гренвилл тут же опустил пистолет.

Через подоконник свесилась стройная нога в чулке, а потом и вся мисс Хайвуд. В пышном муслиновом платье зеленого цвета, в заляпанных грязью полусапожках и с растрепанными золотистыми волосами она с тихим стуком шлепнулась на пол.

– Какого черта вы здесь делаете? – Он подал ей руку, помогая подняться. – Откуда вас принесло?

– Простите за вторжение. – Она отметила про себя расстегнутый ворот его не заправленной в брюки сорочки.

При виде задыхавшейся, с румянцем на щеках и смеющейся Шарлотты его заледенелая кровь моментально превратилась в кипящую лаву. Пирс испытал немыслимое облегчение. Одновременно им овладел гнев. И, как ни странно, радость. В общем, множество эмоций, кроме холодности и бесстрастия.

– Вы должны находиться в своей комнате.

– Рада бы, да не могу. – Она опустила взгляд. – О, ведь это пистолет Финча?

Шарлотта дотронулась до пистолета, который все еще был у него в правой руке. Пирс отдал ей оружие. Она, удерживая пистолет в двух руках, направила его в открытое окно и, зажмурив один глаз, выбрала цель.