– Я, разумеется, не так хорошо знакома с братьями, но должна признаться, что герцог… – она помолчала, подыскивая подходящее слово, – пугает меня больше, чем ваш муж.

– Вы очень проницательны.

Повернувшись, Софья наткнулась на удивленный взгляд Брианны.

– Почему вы это сказали?

– Многие видят спокойные манеры Стефана, его неприятие глупости света, но не замечают за внешним спокойствием и самообладанием огромного ума и железной воли. – Брианна помолчала, потом добавила: – Я бы не хотела перейти ему дорогу.

Софья невольно поежилась.

– Я тоже.

– Но при всем этом Стефан – человек необычайно преданный и готов на все, чтобы защитить тех, кого любит.

Софья снова отвернулась к розовому кусту. Этот человек, герцог Хантли, будоражил ее воображение, волновал и беспокоил, а интерес к нему разгорался все сильнее.

– Удивительно, что он еще не женат.

– Не забывайте, что Стефан и Эдмонд воспитывались в особенной семье, что их родители искренне и глубоко любили друг друга. Такие же отношения они хотят видеть и в своих семьях.

Софья едва сдержала вздох разочарования. Как же глупо. Разумеется, такой джентльмен, как Стефан, выберет в супруги женщину, которую сможет любить безоговорочно, безусловно. Женщину, наделенную в равной степени красотой, благородством и очарованием. Женщину твердых моральных устоев, которой сможет доверять всегда и в любых обстоятельствах.

Она поспешила отогнать опасные мысли. Следующая герцогиня Хантли не ее забота.

– Эдмонд уж наверняка нашел то, что искал, – пробормотала она.

– Да. У Стефана с этим может быть не так просто, – усмехнулась Брианна. – Конечно, и у нас с Эдмондом были трудности, но ведь Стефан так поглощен своими обязанностями. Думаю, в глубине души он боится, что так или иначе подведет отца. Смешно, конечно, но…

– Но он чувствует бремя ответственности? – закончила за нее Софья.

– Да, слишком остро. Стефан просто не дает себе возможности познакомиться с женщиной, которая смогла бы завоевать его сердце. Я даже беспокоюсь за него.

Софья пожала плечами:

– Он еще молод.

– И необыкновенно хорош собой, – добавила Брианна. Как будто Софье требовалось это напоминание. Как будто она могла забыть неодолимую силу его притягательности. – Какая несправедливость, что двум мужчинам досталось столько красоты. В их присутствии я чувствую себя такой… простушкой.

– Прекрасно вас понимаю, – хмыкнула Софья.

– Может быть, – задумчиво кивнула Брианна.

Софья напряглась. Похоже, ее спутница слишком хорошо представляла, каково приходится той, на кого обратил свое внимание герцог Хантли.

Решительно расправив плечи, она напомнила себе, что приехала в Англию с определенной целью, а не для того, чтобы предаваться мечтам о Стефане.

– Вы хорошо знали герцогиню? – как бы между прочим поинтересовалась Софья.

– Герцогиня всегда была очень добра ко мне.

– Как и к моей матери. Они были большими подругами. Уехав из России в Англию, она поначалу чувствовала себя очень одинокой, и они долго переписывались. – Софья искоса взглянула на Брианну. – Вам не попадались их письма?

– Письма? Нет, не припоминаю. – Брианна нахмурилась. – Подождите… О, конечно.

– Да?

– Помню, я как-то спросила Эдмонда, почему они со Стефаном так не любили своего кузена Говарда Саммервиля. – Она состроила гримасу. – Говард жил недалеко отсюда, мы иногда встречались, и я знала, что он зануда и ябеда, но они просто на дух его не переносили. Мне казалось, что это уже чересчур.

Софья вымученно улыбнулась, не понимая, какое отношение имеет Говард Саммервиль к письмам ее матери.