– Спасибо, но… – Она прокашлялась. – Мне не хотелось бы отвлекать вас от дел. Если вы не против, я справлюсь сама.

Он медленно склонил голову в знак согласия:

– Как пожелаете.

Дверь за ним наконец закрылась. Софья без сил опустилась на край кровати и закрыла лицо руками. Ее все еще трясло, как будто тело, не получив желаемого, затаптывало разгоревшийся пожар.

– Матушка, во что вы меня втянули? – прошептала она, качая головой.

Выйдя в коридор, Стефан остановился. Желание еще гудело в крови, разносившей его, как ветер разносит лесной пожар.

Проклятье.

Он зашел к ней нарочно, рассчитывая застать врасплох. Не бог весть какой хитроумный план, но задумка удалась. Она выдвигала ящики трюмо и явно что-то в них искала. Что-то спрятанное – по крайней мере, так она считала – в Мидоуленде.

Но что? Ответа у него не было.

А уже через пару секунд все мысли вылетели из головы.

Софья стояла у кровати, окруженная ароматом жасмина, и он, словно отведав приворотного зелья, забыл обо всем на свете.

Если бы она не оттолкнула его, он овладел бы ею прямо там, в комнате, на той кровати под балдахином.

Надо было так и сделать. Дать волю страсти. Выплеснуть все то, что ревело, бушевало и требовало выхода.

– Сэр. – Знакомый голос дворецкого произвел такой же эффект, как если бы его бросили в замерзающее озеро.

Волна вожделения схлынула – хотя Стефан и не сомневался, что она вернется и не уйдет, пока он не подомнет под себя эту русскую гордячку, – и ему даже удалось натянуть непроницаемую маску собранности и деловитости.

– Да, Гудсон? Что у вас?

– Может быть, и ничего, сэр, но я подумал, что вам стоит знать.

– Что?

– Бенджамин поймал двух разбойников в роще к югу от дома.

– Браконьеры? – нахмурился герцог.

Гудсон развел руками.

– Они утверждают, что остановились в ближайшей деревне и просто любовались окрестностями.

– Вооружены?

– Да, сэр. По словам Бенджамина, говорили с каким-то странным акцентом. – Дворецкий выдержал многозначительную паузу. – Определенно не французским.

Стефан сжал кулаки. Иностранцы. Уж не связаны ли как-то с Софьей?

Нужно выяснить. А сделать это можно только одним способом.

– Пусть Бенджамин сходит в деревню и разыщет там этих чужаков. Хотелось бы знать, где они остановились.

Гудсон кивнул и, поворачиваясь, мельком взглянул на дверь.

– Что с мисс Софьей?

– Ею я займусь сам. Слуга неодобрительно нахмурился:

– Как пожелаете, сэр.

Прошло два дня. Софья и Брианна неспешно прогуливались по парку.

Покойная герцогиня имела все основания гордиться этим чудесным воплощением ее идей.

Главный проход был вымощен светло-розовым камнем. Расположенные по обе стороны от него фонтаны украшали статуи сирен. В конце дорожки располагался окруженный мраморными скамьями пруд, в центре которого возвышалась большая позолоченная статуя Аполлона в компании изрыгающих воду львов.

Дорожки поменьше вели к цветочным клумбам, обсаженным аккуратно подстриженными кустами, а за прудом находился симпатичный грот, позволявший полюбоваться окружающим пейзажем.

Послеполуденное солнце пригревало, и Софья с удовольствием ощущала, как расслабляются напрягшиеся члены.

Последние дни оказались, мягко говоря, нелегкими.

Она, конечно, понимала, что Стефану приходится содержать немалый штат прислуги, но и представить не могла, что ее окажется так много. Горничные, камеристки, пажи, лакеи, экономка, дворецкий… Куда бы ни направилась Софья, ей нигде не удавалось остаться в одиночестве.

И даже посреди ночи, когда она предприняла попытку пробраться в спальню герцогини, в коридоре вдруг появился одетый по полной форме слуга, единственная обязанность которого заключалась, похоже, в том, чтобы приглядывать за свечами.