Мои руки приковывают к спинке кровати. Полотенце скидывается на пол. Кожа к коже. Тело к телу. Нет запретов, есть только мы, встретившиеся в другом мире. Когда полно недосказанности и тайн, когда нужно узнать, как нам спасти друг друга. То ли от колдунов, то ли друг от друга. И притяжение, которому нельзя сопротивляться. 

И страшно. Нет, не от того, что совесть и так далее, а от того, что я могу его потерять. Но глядя в его глаза, понимаю, что доверяю ему. Себя. Свою жизнь. Свое сердце. 

И все. Нас затапливает блаженство. Безграничное  и сладкое. Горячее и нужное. Нам обоим. До вздрагивания, до звезд в глазах. Чужой рык и пламя в крови. Пока тьма не затягивает меня. 

***

— Ну, все не так плохо, — говорю я утром, бренча кандалами над ухом Вэйланда. 

Я просыпаюсь первой. В руках часть спинки кровати, которую я скидываю на пол. Да, мы вчера оттянулись так оттянулись. Зато точно знаем, что друг друга не убьем. А следовательно, господина Стоуна убила кукла. И это очень печально. Значит, я не одна такая. Но что двигало той куклой? Той девушкой. Ведь можно жить будучи куклой...

А у нас ночью и кровать сломалась, и я спинку выдернула вместе с кандалами. А еще я убеждаюсь, что надо было мне ходить в детстве на гимнастику. Теперь же мое тело ноет, что его никогда в жизни так не выгибали, как вчера. Горло считает, что так кричать тоже нельзя. Так долго и много. 

— Да, — Вэйланд ведет по моему лицу, а я тянусь к нему за лаской. — Хоть с этим определились.

— Радует, но тогда это означает, что кукла убила Стоуна. 

— Нашли о чем думать после такой приятной ночи, — закатывает глаза Вэйланд, а на его губах появляется едва заметная улыбка. 

Такая красивая и милая, что я не удерживаюсь и провожу пальцами по ней. Кандалы проходятся цепью по груди мужчины. 

Он вновь напрягается. Ой-ой. У нас утро продолжает вечер. 

— Все, пора вставать, — Вэйланд горячо дышит мне в шею. 

— А может, слуги  завтрак в постель принесут? Или в остатки постели? — спрашиваю я. 

— На зарядку, — Вэйланд встает с кровати.

— А то, что у нас ночью было, не считается за зарядку? Я ноги, наверное, не смогу свести. 

— Сейчас растрясетесь, — говорит мой мучитель. 

Я встаю, ощущая приятную боль. И ведь знаю, что он упрямый, как сотня ослов. Не отступит со своей зарядкой. 

— Могу на руках отнести в сад, — говорит Вэйланд, заправляя рубашку в штаны. 

Быстро он одевается.

— Лучше б еще объятий и поцелуев.

— А это всегда пожалуйста, — он делает шаг ко мне и заключает в объятья. 

Касается губами моего виска.

 — А теперь одевайтесь, — шепчет он и отстраняется. 

Вот же… ладно. Ночь была прекрасной. Мы живы, так что зарядку можно потерпеть. 

***

Следующим делом мы решаем отправиться в участок. Там Вэйланд подает мою идею насчет того, чтоб организовать группы людей, которые прочешут леса. Вот только Трулье хмурится из-за этого предложения.

— Совет, — говорит он. — Без их разрешения никак. 

Даже разводит руками в стороны. 

— Хорошо, это мы сделаем на балу, — говорит Вэйланд. 

Сегодня в участке уже не так воняет паленым. Видимо, вчера стража хорошо убралась и все проветрила. 

— А что с допросом?

— Да что-что? Признался паренек, что брал частенько драгоценности с трупов. Да продавал. Конфисковать уже нечего. Все потратил и проел, — говорит Трулье.

Рядом трется его помощник. Сегодня у него на руках еще и перчатки. Вот что-то мне не нравится в нем. 

Так смотрит на нас всегда. Но раз его Трулье держит, значит, доверяет. 

Пообщавшись еще немного и все же сойдясь во мнении, что такие дела необходимо согласовывать с советом, мы направляемся в ателье. Вэйланд решил купить мне новое платье специально для бала. Мы зашли в то ателье, в котором мне покупали мои самые первые платья.