Что это было вообще?

***

На первом этаже деревенские устроили в буквальном смысле пир. Я слышала смех, постукивание ложек и звон металлических кубков.

Меня отвели на чердак, где находилась небольшая уютная комната. Две девушки с толстыми косами по приказу старосты-старика притащили деревянный чан, наносив для него вёдра с горячей водой.

Я задрожала от радости только от мысли, что вся эта горячая благодать может быть моей. Ведь в монастыре ради смирения было принято мыться ледяной…

Правда, когда девушка закончили, оставлять меня одну не захотели. Я вежливо попросила их уйти, но одна из них напряженно ответила, что «Его Светлость приказал ни на минуту не оставлять госпожу в одиночестве».

«Думает, что сбегу…» - поняла я и приуныла. Такой контроль нервировал и еще больше доказывал, что договориться с герцогом-грубияном будет крайне сложно.

Пришлось раздеваться при посторонних. Поборов смущение, я поспешно забралась в чан и… наконец-то смогла расслабиться. Тёплая вода, казалось, проникла в каждую клеточку тела, окутывая его лаской и негой. Большего удовольствия в жизни я, кажется, ещё не испытывала никогда. Неужели обычным людям эта красота доступна просто ежедневно?

Это открытие впервые заставило меня задуматься о том, что мир обычных людей неизмеримо привлекательнее холодных стен Обители. Вот почему настоятельница постоянно вдалбливала нам, что обычное общество наполнено страшными искушениями для девушек и что ни одной из нас не выжить в нем, не запятнавшись…

Однако... разве плохо получать удовольствие? Ведь как минимум купание в горячей воде– это что-то крайне безобидное и простое…

В общем, у меня появилась огромная масса вопросов о жизни уже в первый же день путешествия…

Пролежала в воде, наверное, больше часа, а потом девушки, стоящие у двери, как стражницы, напомнили, что пора выбираться. Я нехотя потерла себя чистой тряпицей, ополоснула волосы и вылезла из бадьи, поспешно заворачиваясь в чистый отрез льняной ткани. Сразу же стало зябко. Я отвернулась к завешенному окну, пытаясь успокоиться от перемены температуры, как вдруг послышался шум открываемой двери и девичий вскрик. Я резко обернулась, с ужасом наблюдая, как один из сопровождающих Юлиана в пьяном виде ломится сюда, грубо отталкивая девчонок.

Это был мужчина средних лет - высокий, крепкий, с аккуратно подстриженной тёмной бородой и грубоватыми чертами лица. От него отчётливо несло брагой (такую же варили и в Обители на продажу), лицо раскраснелось, движения были замедленными, и вообще он очень плохо соображал.

Одна из девчонок юркнула ему под руку и умчалась по коридору на первый этаж, а другая попыталась защитить меня, став перед бугаем с широко расставленными руками.

- Уйди, соплячка… - промямлил мужчина, грубо отталкивая девушку в сторону, отчего та ударилась об стену и затихла.

Прищуренные глаза пьяного остановились на мне и зажглись... чем-то явно нехорошим.

Я почувствовала, как по телу пробегает озноб ужаса.

За этим взглядом стояли врата преисподней…

4. Глава 4. Нешуточная угроза...

Я начала лихорадочно оглядываться по сторонам в поисках орудия для самообороны, но, как на зло, кроме деревянного ковша и стопки чистой одежды под рукой ничего не было.

Громила же наступал, нетвердо держась на ногах.

- А вот и наша птичка… – бормотал он заплетающимся языком. – Лакомый кусочек, который мечтает попробовать вся столица. А я чем хуже? Милорд всё равно ещё не женился, так что я успею…

Мои глаза в ужасе расширились, и я поняла, что репутация моей горе-сестры просто чудовищна.